— Брешет, — убежденно сказал один из полевых командиров. — Не видишь что ли Арсен, это разведчик. Вчера точно такого мои ребята поймали, тоже всякую чушь нес.

— Подожди, дай разобраться. А вдруг правду говорит. Так, говоришь раньше в Столице жил. Я тоже бывал там частенько. Где же стоял твой дом?

— Он и сейчас там, на Гаражной улице, возле самого рынка. Там еще магазин большой был, когда-то мебелью торговали. Полгорода туда за ней ездило.

Я говорил уверенно, так как провел на этой самой Гаражной несколько недель. Правда не в качестве жильца, мы выбивали засевших там боевиков. То был умело подготовленный к обороне укрепрайон и несколько моих товарищей остались на этой улице лежать навечно. Конечно, если бы среди боевиков оказался кто-либо, кто жил раньше в этих местах, он бы легко меня разоблачил, поймав на мелких деталях. Но на мое счастье моих «земляков» среди этой братии не оказалось.

— Мы это проверим, — вдруг вполне по-дружески улыбнулся Арсен. — Как говоришь тебя зовут?

— Николай Шмелев.

Арсен стал читать отобранную у меня справку.

— А зачем пистолет с собой носил?

— Куда же сейчас без оружия, — изобразил я удивление. — Вон его сколько у вас на каждом.

— Оружия у нас много, — подтвердил Арсен, — очень много. Тебя это интересует?

— Да зачем мне ваше оружие, — постарался изобразить я нечто вроде обиды, — мне в Столицу надо, к маме. Там вот-вот ад начнется. Один раз она уже его пережила.

Арсен вдруг снова дружески улыбнулся.

— Ад уже начался, но не там, а тут. Он для тебя начался. Хочешь умереть без мучений, Николай, или как там тебя зовут, расскажи все сам. Ведь все равно все расскажешь. — Он внимательно посмотрел на меня. — Чует мое сердце, что ты фсбэшник, больно уж ты бойкий. И по фигуре видно, что мышцы качал. Мы тут несколько дней одного поймали, в точь-в-точь был как ты. Тоже какую-то сказочку нам рассказывал. Мы его и кинжалом резали и на костре поджигали, и глаза выкололи, уши отрезали. А он все равно молчит. Упрямый оказался. Пришлось в конце концов горло перерезать, голову отрезать. Можем показать, она тут недалеко лежит. Честно скажу, не повезло тебе парень, от меня живым еще никто не ушел. Ты, надеюсь, слышал обо мне. Я — Арсен Газаев.

Я невольно вздрогнул, я слишком хорошо знал это имя, хотя ни разу не встречался с этим человеком лично. Он прославился еще в прошлую военную кампанию не столько своими подвигами на полях сражений, сколько невероятной и особо изощренной жестокостью. Его кличка была «Мясник», и я слышал, что ему нравилось, когда так к нему обращались больше, чем когда называли по имени.

Я знал случаи, когда наши ребята предпочитали подрывать себя гранатами, нежели попадать в руки его людей. Практически никто не возвращался из его плена, пленники умирали в страшных мучениях. Это был садист, которого можно было смело описывать в учебниках по психологии в качестве классического примера такого типа людей. И вот надо же было мне угодить прямо к нему да еще в самый первый день моего пребывания в Южной республике. Ничего более худшего, нельзя было и представить.

— Вижу, обо мне ты слышал. — В голосе Газаева послушалось явное удовольствие от своей популярности. — Так что можешь представить, что тебя ожидает. Колись и тогда мы тебя просто заколем. Как барана.

Эта шутка вызвала всеобщее одобрение, вся собравшаяся в комнате бандитская аудитория разразилась дружным смехом. Я знал, что Газаев помимо репутации садиста имел еще и репутацию большого шутника. И одно у него явно дополняло другое.