|
. а я ее не увидел! нужно только наклониться! черт! ушибся лбом!.. о край!.. она под столом! идиот! может, у меня что-то с глазами? признаюсь… к счастью, у Пирама хороший нюх… он находит ее по запаху! Дельфина! Дельфина! она здесь… она лежит… но Пирам сбивает меня с ног ударами хвоста!.. своим опахалом! разошелся!.. вовсю!.. «Пирам! Пирам!»… вот оно: левая грудь потерявшей сознание мадамы… надо ее прослушать! слушаю… слушаю…я не ошибаюсь…я не принимаю шум в ушах за шумы ее сердца… мои собственные шумы, в моей голове!.. нет! внимание! я хорошо различаю!.. у меня превосходный слух!.. но они шепчутся!.. о, никакой ошибки!.. шепчутся!.. в углу комнаты!.. возле толстяка… это г-жа Ксантипп молится, честное слово! «Отче наш, иже еси на небе-си!..» уткнулась носом в плитку… стоя на мешке с надписью «Пассив»! на мешке с песком… она притащила этот мешок с песком из убежища, из метро. – Эй, там! подождите минутку! да не шепчитесь же! я прослушиваю сердце, мадам! я прослушиваю! Правда! ухом к груди… Г-жа Ксантипп, вам лучше замолчать… консьержка тоже бормочет… и не молитвы! ругательства! в мой адрес грозит!.. не небесам! мне! мне! – Да замолчите вы, мусорщица! Я перемещаю ухо… хорошо!.. грудь… очень хорошо! одновременно щупаю пульс… не могу ошибиться… «Хм! хм! хм!..» я ничего не говорю… Пирам выбирается из-под стола… отставленный зад напряжен… потягивается!.. поворачивается!.. я вижу, что он собирается сказать свое веское «Гаф!»… я глажу его, заставляю присесть, успокоиться… все! он скулит… он полная противоположность Дельфине!.. нужно закрыть ему пасть силой!.. обеими руками!.. «Хорошо. Хорошо, что ты хочешь сказать?»… он дрожит… я обнимаю его… с ним только так и надо: нежности! глажу его… он успокаивается… но это не все… может быть, если бы мне подняться наверх?… самому! я, наверное, нашел бы… может, не все сгорело? шприц?… ампулу?… камфару?… остальные же как-то карабкаются… дети, старики, толстые тетки… но сначала «целительное» средство!.. склянка!.. консьержка!.. пытаюсь растолкать эту тварь!.. вывести из состояния ступора!.. она получила достаточно тумаков, у нее расквашен нос!.. она качается, раскачивается… не отвечает… она уходит… – Г-жа Туазель! шнур! шнур! Слово, от которого она прямо подскакивает: шнур! Крикнешь: «шнур»! и она достанет вас из-под земли! в нашем доме больше не найти шнура!.. у нас автоматика… она выбросила все шнуры! жильцы открывали себе сами… нажимают кнопку «системы»… за два года до войны!.. но она сохранила ненависть к шнурам, к словам, к жильцам! она готова сожрать вас! – Шнур! Шнур! Я могу кричать сколько угодно… в ответ – молчание!.. куда она исчезла, эта кобыла?… сбежала?… не вижу ее здесь… пошла допивать?… все лекарство? я же помню, у нее был пузырек… она прятала его в кармане! а, вот и она!.. на той стороне проспекта… она сбежала! – Шнур! Шнур! Ору душераздирающе!.. пускай она от злости сбежала, но пускай же вернется! она делает вид, будто жутко занята! причитает! и все начинается заново! с Мими и Рудольфом! снова! а я кричу… подумайте! подумайте! она же ничем не рискует, подумаешь, услышит от меня пару крепких словечек! они вне себя! Тем хуже! хуже! они размахивают руками! все трое! как они бесятся! они стоят на тротуаре… я вижу их при дневном свете… впервые… на рассвете… ночью я не очень хорошо разглядел Мими, теперь я вижу… ее кринолин, воланы… она ничего не потеряла! боа, накидка, капор… я рассказывал вам, что победила консьержка… но не повергла Мими в прах! Мими сохранила свои украшения и свой парик! она снова готова к бою! тем более, что есть где развернуться!. |
