Демон оставил кокон в покое. Он не устал, ему надоело. Его переполняло хвастовство, и хотелось выговориться:

-Откуда тебе знать, падаль. Но я скажу, восхитись моим умом. Я хочу, чтобы Эсмус полностью заменил тебя. У него уже сейчас твой амулет и твоя морда. А будет... что там еще он говорил? Твоя кафедра, твои привилегии и твое золото, которое ты хранишь у вашего князя. Твой однокланник проболтался, что пять лет назад ты привез в Тархареш и спрятал у берега корабль золота, подводами с берега возили.

Если бы мог, Даори расхохотался. Корабль золота! Что демон понимает в грузоподъемности морских судов? Да тот корабль утонул бы, едва отчалив от причала. Нет, золото пришлось превратить в бриллианты, почитаемые у светлых; вселенисы и сапфиры, почитаемые у лунных дев; врубины, столь любимые у демонов. И, конечно, в драгоценные артефакты, почитаемые везде. Вот их уже можно было тайком провезти на корабле. И знал об этом очень узкий круг лиц. Живых и мертвых. Однако в ближайшем окружении Великого князя завелась крыса.

-Ты заранее договорился с Зан-о-Мьиром, так ведь?- продолжал Тай.- Захотел вечного существования и получил. Я решил, что это несправедливо. Ты должен исчезнуть бесследно, вампир. Совсем. Эсмусу достанется все, что ты считал своим. По земле под твоим именем и красивой мордой будет ходить и вонять такая вот гниль. Он будет уничтожать даже малейшую добрую память о тебе, если она у кого-то еще осталась. Это тебе за чужую девушку. Мою невесту. А мне хватит половины твоего золота и блестящей защиты диплома по превращениям. А теперь давай подыхай, я уже заждался!

Еще раз отведя душу на безучастном коконе и помолотив его кулаками, демон взвыл от невозможности добраться до пленника и ушел.

А на следующий день, решив доконать пленника морально, явился сытый и довольный Эсмус и даже притащил с собой факел, чтобы Даори, если еще способен видеть, мог убедиться своими глазами в его искусстве подмены.

И пленник едва себя не выдал. Сквозь дымку защитного кокона он разглядел... самого себя. Голубые глаза, брови вразлет, золотистые, слегка вьющиеся волосы, горделивая осанка. Даже одежду Эсмус где-то приобрел в точности такую, как у пленника: светло-серые штаны, белую рубашку с щегольским жабо и кружевными манжетами на жемчужных запонках; белый, вышитый лунным серебром жилет. Даже вышивка похожа.

Вот только прическа у подделки выглядела неопрятно, а у настоящего Даори она всегда идеально уложена заклинанием. И характерный для бывшего лен-мага взгляд свысока, которым он взирал даже на Великого князя, это прыщавое ничтожество не смогло скопировать и смотрел злобным псом, исподлобья.

-Ты неудачник, Даори,- начал тюремщик морально давить.- Ты при жизни был неудачником, и уж после - сплошное невезение. И с бабой у тебя пролет. Миранда все время проводит с Таем. Почему ты ее не трахнул, дурак? Теперь ее трахает гнусный демон. А ведь какая девочка. Конфетка! И, знаешь, прежде чем ты сдохнешь, я попробую ее кровь. Я узнал, она каждый день таскает к твоему старому убежищу бутылки с бычьей кровью. Их забирает Тай и приносит мне. Но к Хургу Тая. Сегодня я уже опоздал, да и сыт под завязку. Но завтра я перехвачу эту сладкую девочку. Я ее поимею и выпью, Даори. И она будет перед смертью проклинать тебя, и все будут думать, что это сделал ты!

Пресветлые боги знают, скольких сил стоило сдержаться. Понятно же: провокация. Не настолько Эсмус дурак, чтобы сорвать дипломную работу Тая. Не настолько гаденыш голоден, чтобы Жажда помутила разум. Вон - стоит, надутый живой кровью под завязку, с языка капает.

Но если дорвавшегося вампира повело от сытости после долгого воздержания, могло в голову ударить хуже хмеля.