Зан-о-Мьир откликнулся быстро, обнадежил, что посланник уже в пути и посоветовал ждать. Но у Даори сил не было ждать, когда тот проникнет в Академию, отыщет это опостылевшее подземелье в перепутанных корнях древнего здания.

Он выбил ржавую дверь заклинанием, а вот дальше очень долго плутал. Даори заподозрил, что его тюрьма находилась уже за пределами территории Академии - магические паучки-наблюдатели здесь отсутствовали как класс. В подземельях и начинающихся ниже, в скальной породе, катакомбах можно было спрятать не только вампира - полчище драконов, и никто бы их не заметил.

Ноги подкашивались - отвыкли от движения. Споткнувшись, Даори растянулся. И сдался, превратившись в белую летучую мышь.

Это и спасло. Мышь вспорхнула с каменного пола за миг до того, как на него набросилось чье-то утробно рычащее поджарое тело.

Даори ошибался - кое-какая охрана наличествовала. Если это охрана, а не дикие животные, поселившиеся в запутанных лабиринтах, куда даже низший демон не полезет охотиться. Выяснять, что за тварь напала, не было ни сил, ни желания.

Маг метнулся за поворот и летел под низкими сводами катакомб, уходя от погони, полностью доверившись мышиному чутью.

Безошибочный инстинкт вывел его на берег реки. Он нашел убежище в корнях дерева и долго лежал комочком грязи, не в силах пошевелиться. Болело тело. Его живое тело. Мертвое не болит. Мышцы атрофировались, и казалось чудом, как он сумел выбраться. Особенно если учесть, какие твари бродят внизу.

Но надо было возвращаться. Найти Миранду. Помириться. Поблагодарить. Вот только он немного отдохнет. Совсем чуть-чуть. До полудня еще далеко, он успеет.

Глава 12

Очнулся Даори от тяжелого немигающего взгляда.

Сам Великий князь стоял над ним, недовольно щурясь: солнце перевалило далеко за полдень и било ему в глаза.

-Я приш-шел на твой зов, Даори,- прошипел Зан-о-Мьир, почти не разжимая узких губ.- И что я вижу? Вместо того, чтобы ждать меня в месте заточения, дабы я убедился своими глазами в преступлении против моего Младшего, ты дрыхнешь на свежем воздухе. Мало того, не торопишься приветствовать своего князя! Или ты забыл, как я выгляжу?

Забыть сложно. Глава клана Неупокоенных, один из древнейших вампиров мира, об изощренном уме, силе и кровожадности которого складывались легенды, издалека выглядел как невысокий и тощий подросток с непропорционально крупной головой и длинными руками и ногами. Паук - прозвище, которое сразу приходило в голову, но ни один кланник не называл его так даже в мыслях. Услышит. И накажет.

Он был чудовищно некрасив. На узком и остром, как лезвие, лице выделялся огромный горбатый нос, под которым совершенно терялся впалый рот с бледной полоской губ. Пергаментная пятнистая кожа туго, без единой морщинки, обтягивала череп - крупный, лобастый, надвигающийся на щелки по-волчьи рыжих глаз. И все это уродство обрамляли густые, похожие на завитый парик, ржавого цвета кудри.

-Мой князь, я твой вечный слуга,- произнес Даори формулу приветствия.

Волчьи глаза князя опасно засветились оранжевым огоньком.

Даори проследил за направлением взгляда и заметил одну потрясающую вещь: солнце добралось до убежища, и его мышиные лапы, вцепившиеся в старый сухой корень, оказались на ярком свету. И при этом юный вампир не развеялся горсткой пепла, что совершенно очевидно. А ведь никакого амулета при нем не было, и защитного кокона тоже.

Князь осклабился.

-Не понимаю мышиного писка. Прими надлежащий вид!

-Прости, если мой вид прогневил тебя, но у меня нет амулета, а мышиная ипостась не так подвержена пагубному воздействию солнца. Для моего истинного тела слишком светло даже в этой яме.

Ноздри Зан-о-Мьира гневно раздулись, но он сдержался, активировал и бросил Младшему горошину амулета.