Юстиниан ответил, что предоставил все права командования Белизарию, и готы должны обращаться к нему.

Вместо этого рассерженный Тотила сломал несколько секций внешней стены и приготовился сжечь все исторические сооружения Рима. Перед этим он получил письмо от Белизария, который лежал больным в устье Тибра. «Только цивилизованный народ может создавать памятники архитектуры, разрушение этой красоты под силу лишь ничего не понимающему человеку. Так будут судить потомки. Из всех городов Рим самый значительный. Он не был построен по прихоти одного человека, многие камень за камнем воздвигали его.

Будь уверен, случится одно из двух. Или ты будешь повержен императором в этой схватке, или, если так будет угодно Богу, одержишь над ним победу. Если ты сохранишь Рим, то приумножишь своё богатство, разрушив город, ты не получишь выгоды, но тогда твою мольбу о пощаде уже не услышат.

Среди людей ты прослывёшь разрушителем Рима. Решай, кем ты хочешь быть».

Тотила был не только проницателен, но и тщеславен. Чем больше он размышлял над письмом Белизария, тем больше недоумевал, кому, кроме себя, он навредит, разрушив Рим. Его терзала нерешительность, и он решил положить ей конец. Прекратив разрушение города, Тотила покинул Рим, чтобы продолжать войну за его пределами. Не успел он добраться до севера страны, как услышал, что Белизарий уже в Риме заваливает камнями бреши в стенах. Разгневанный гот немедленно повернул назад, намереваясь навалиться на разрушенные ворота и пробоины. Он был уверен, что среди развалин поймает хитрого римлянина, выманившего его к морю.

Денно и нощно готы набрасывались на баррикады из камней и досок под градом стрел. Разрушенные каменные стены сыпались на них, пламя жгло, а стрелы жалили воинов, дощатые перекрытия проваливались под ногами. Готы откатывали назад и снова атаковали, стремясь сровнять с землёй проклятые стены.

Через год после этого Юстиниан наградил своего командующего, вернувшего ему Рим цезарей. С его кораблей сошли маленькие колонны подкрепления: три сотни герулов, набранных Нарсесом, под командой всегда пьяного вождя, восемь сотен армянских крестьян с гор Кавказа и тысяча ветеранов старого полка. Выйдя за Аппиевы ворота встретить своих товарищей, Белизарий понял, что Юстиниан и Феодора отправили ему всё, что смогли найти. После эпидемии чумы в 546 году дальнейшего пополнения не предвиделось.

Без помощи Иоанна, с оставшимися римскими гарнизонами Белизарий начал переходить из крепости в крепость, передвигая вдоль берега запасы и основную армию. У Тотилы силы были примерно равны. Прокопий, который больше не считал Белизария героем, кратко передаёт: «Ему не удалось ступить на землю там, где не было крепости, он продолжал заходить во все порты».

Но Белизарию больше ничего не оставалось. Рим пал. Храм Судьбы опустел, чахлые сосны и чертополох скрыли от глаз мозаичные тротуары и термы капитолийских дворцов. Незаметно над Римом цезарей сгущалось мрачное Средневековье. Население искало убежища в святилище базилики Святого Петра, где папа Вигилий, бывший друг Феодоры, писал Юстиниану благодарные письма.

В течение следующего месяца Белизарий получал срочные письма от императрицы. Она напоминала ему о его клятве. Теперь его дочь Иоаннина и её внук уже могли пожениться. Не собирается ли он объявить о помолвке?

Антонина задумывалась над этими посланиями, пытаясь понять тайный замысел Феодоры. Усталый и душой и телом Белизарий не хотел покидать Италию. Чтобы отозвать его, потребуется приказ Юстиниана, но любой приказ императора найдёт одобрение у супруги. Питая ненависть к цирковой актрисе, которая нагло носила царственную диадему, Антонина убедила Белизария ответить, что он не забыл своего обещания, но думает, что обручённые ещё слишком молоды и следует отложить свадьбу до приезда родителей Иоаннины.