Фергус подошел к незнакомцу, стоящему за штурвалом, и стал наблюдать за тем, как «Бетти-Джин» разрезает носом волны. Боливия, спрятав голову под крыло, все еще сидела у него на плече. Крылатый конь благополучно покоился в гимнастическом зале, а мальчики и девочки, свернувшись калачиком, крепко спали в гамаках пиратов.

— Как странно, — задумчиво промолвил незнакомец. — Мне все время кажется, будто этот корабль давно мне знаком.

— Да, мне сейчас тоже пришла такая мысль, — улыбнулся Фергус.

Спустя неделю поднялся сильный ветер, и по мере приближения к Штормовому проливу волнение усиливалось, но «Бетти-Джин» не подкачала. Подняв все паруса, она пронеслась через пролив и вышла в океан.

Остаток путешествия прошел спокойно. Хорейс несколько раз падал за борт, дети по очереди катались на крылатом коне. Незнакомец сбрил бороду, попросил Мышку подстричь его покороче и в конце концов обрел вполне приличный вид. Так, во всяком случае, считал Фергус. Впрочем, он был к капитану явно неравнодушен.

Еще через две недели впереди показались высокие городские здания.

— Приехали! — взволнованно вскричал Хорейс.

— Мы дома! — сквозь слезы крикнула Сильви.

«Бетти-Джин» вошла в гавань, капитан умело развернул ее и поставил к свободному причалу. Фергус спрыгнул на пристань и обмотал трос вокруг чугунной швартовой тумбы. Хорейс сорвал ленту, приклеенную поперек школьного щита.

— Ничего себе учебный рейс! Интересно, что скажет на это мой папа. Впрочем, что правда, то правда — мы вернулись ровно через шесть недель, — заметил он.

— Сильви! Наконец-то! Надеюсь, ты хорошо провела время, доченька? Выглядишь ты просто замечательно, правда, Сирил?

Миссис и мистер Смит мчались по пристани, от них не отставали Такеры и старик Томпсон.

— Не забудьте — завтра рано утром собираемся у меня! — крикнул вдогонку товарищам Фергус.

— А как же я? — спросил капитан.

— Позаботьтесь о корабле, а потом пойдете со мной. И ты тоже, Боливия.

Глава двадцать пятая

Возле высокого памятника генералу Монморанси Фергус с капитаном свернули налево и углубились в запутанный лабиринт узких переулков; быстро пересекая одну знакомую площадь на другой, минуя фонтаны, скульптуры, цветочные киоски, лотки со сластями и крошечные лавчонки, освещенные свечами, где продавались затейливые резные фигурки из дерева, повернули направо у тележки с бубликами старухи Блинни и наконец очутились на шумном бульваре Эрцгерцога Фердинанда, по обеим сторонам которого высились слегка обветшалые здания.

Перед Театром эрцгерцога Фердинанда, как всегда, вышагивал человек-бутерброд Лупоглазый Нед с рекламой премьеры семейной мелодрамы «Дилемма леди Лилиан».

— Здорово, Нед! — окликнул его Фергус.

— Здо… Неужто это ты, Фергус? Ты вернулся? — крепко пожимая ему руку, вскричал Нед.

Вскоре откуда-то донеслась заунывная мелодия, и старик Антонио с обезьянкой Пепе на плече бросился обнимать Фергуса:

— С возвращением, Фергус!

Где бы они ни проходили — мимо магазина свадебных нарядов мадам Эме, магазина зонтиков Ласкома, магазина верхнего платья на заказ Джошуа Бервика, магазина ювелирных изделий Карпфа, — везде и всюду Фергусу пожимали руку, хлопали его по спине, ерошили ему волосы, а иногда и то и другое и третье разом.

— Наверное, приятно сознавать, что по тебе все скучают, — задумчиво промолвил капитан. — А главное, что есть место, где тебя всегда ждут и любят.

— Мы уже почти пришли, — сказал Фергус.