|
«Скиф»! Они, курсанты, только слухи слышали о том, что существуют отряды специального назначения, где солдаты действительно занимаются ратным делом, а не уборкой территории части и чистыми подворотничками. Но!.. Попасть в ту элиту было не реально — это были лишь мечты о карьере.
— Познакомься, лейтенант, со своим «замком» — сержант Ошека, он же Слон, — представил Батя его замкомвзвода. — Идите, принимайте взвод, лейтенант. Да характер попридержи, ребята там серьёзные, огнём тёртые… Да ещё и командира они потеряли… Временно… Прапорщик Барзов выбыл по ранению, вот и освободилась должность для тебя. Так что ты вникай неспешно, но и не затягивай, принимаешь ты разведвзвод — гордись, и соответствуй, иначе тебя пацаны съедят, а я косточки, что останутся, обглодаю и выплюну, из отряда… Крру-гом! Шагом марш, принимать взвод! Удачи тебе, Филин, вижу, наших ты кровей… «…Как-то оно там будет?». — Думал лейтенант, шагая, в сопровождении Слона. Нет, не робкого десятка был Андрей, но все 4 курсантских года они только и обсуждали с друзьями, доходившие до них слухи, или легенды, о том, что, вот, есть в армии такие отряды, которые, якобы всегда в пекле войны, а пацанам, что там служат сам чёрт не брат. Да что говорить?! Их комвзвода, капитан Бессонов, отслужив 2 года в Афгане, много чего порассказал об этих ребятах, хотя и сталкивался с ними не так уж часто, но, зато, чаще они видели результаты работы «Каскада», «Вымпела», «Скифа». А с какой гордостью и достоинством эти псы войны носили свои береты — отличительные знаки элиты армейской: «Каскад» — чёрные, как у морской пехоты, а вот «Скиф» — малиновые или «Краповые», как они сами их называли. Это был знак мастерства. Говорили, мол, получить «Краповый» Берет может, ох как далеко, не каждый. Что, мол, обладатель «Крапового» — это элита в элите. И они, курсанты, мальчишки со школьной скамьи, разинув рты, слушали рассказы своего командира взвода, который служил в обычном артдивизионе, но в 23 года был уже капитаном, получившим ранение и орден Красной Звезды. Так какими же должны быть тогда «краповые»? Да у них, у каждого, должно быть наград не меньше чем у Ильича Второго! И завидовали по-белому, и мечтали попасть, когда-нибудь, в эти отряды спецназа. «…Ну что делать-то будешь, Андрей Алексеевич, а? Для любого твоего подчиненного, ты — салажонок, ЧМО, „зелёный“. Да тебя так и представил Бате твой же „замок“. Соответствовать! Иди, пробуй, как же! Ну да ничего, я ведь тоже что-то умею. Прорвёмся Андрюха, только не раскисать!..» — Товарищ сержант? — Проще будь, лейт, у нас так не принято, не поймут, — перебил его сопровождающий. — Я вот, Слон, а с остальными, познакомишься, но званий не надо — имя или боевая кличка. Кстати, кличка лучше — и на «работе» удобнее и в быту не обязывает. Ты, к примеру, уже Филин, только прочувствуй, лейт, что Филин — это очень серьезный ночной хищник, можно сказать, ночной хозяин леса, а дал тебе эту кличку сам Батя(!) — ты теперь его «крестник». Видно что-то он в тебе увидел — не каждому он кличку дает, так что давай, теперь, оправдывай… — Ну, хорошо, Слон! Расскажи мне о взводе, о «краповых» в первую очередь. — А в нашем взводе все «краповые» — мы группа оперативной разведки. — И тут улыбка мазнула лицо Слона. — Все, кроме командира… От таких слов, стыд волной накатил на Андрея. «…Ну ладно, Слон, я не я буду, если не получу, Берет!..» — А о взводе можно. |
