«Грудь! — вспомнил Чило.— Эти чертовы твари дышат прямо через дырки в груди!»

А сейчас все восемь отверстий находились под водой.

Человек прыгнул в воду. Озерко в самом глубоком месте пришлось ему по шею. Неудивительно, что у инопланетянина возникли проблемы! В отличие от большинства своих мелких земных родичей, транксы тяжелее воды. Возможно, чудик и не пойдет ко дну, как топор, но рано или поздно пойдет обязательно.

Чило отчасти вынес, отчасти выволок поэта на берег. Оказавшись на твердой земле, человек отступил, глядя, как инопланетянин содрогается, судорожно выталкивая воду из груди, расширяющейся и сжимающейся, как огромные сине-зеленые меха. Исторгнув последнюю каплю воды из своих измученных легких, транкс заковылял боком, дошел до мощного корня фиги-душительницы и привалился к нему. Выпуклые золотые глаза с красными прожилками уставились на Чило.

— В столь смертельной демонстрации нужды не было. Я бы с тобой так не поступил.

Судорожный кашель сотряс тело цвета морской волны. Кашель тоже исходил с боков груди, а не из глотки. Чило не удержался от насмешки:

— Да ты бы и не сумел!

— Не скажи. Мои сородичи — способные ученики.

Транкс указал иструкой на нижние конечности Чило:

— Ловко ты бросил меня ногой! Думаю, у меня такое тоже должно получиться. В конце концов, у меня их четыре, или даже шесть, против твоих двух. Во второй раз ты меня уже не подловишь.

Чило пожал плечами. Ему случалось драться и с уличной шпаной, и с громилами — правда, с инопланетянами прежде не доводилось. Может, он вообще первый человек в мире, дравшийся с транксом.

— Ничего, у меня в запасе немало других штучек.

Он пристально уставился на задиристого транкса.

— Возможно, в следующий раз я просто не стану тебя вытаскивать.

У него вырвался ехидный, пренебрежительный смешок уличного парня.

— И как это вы, жуки, плавать не умеете, при восьми-то ногах?

— Увы, не умеем. Нас тянет ко дну. Не сразу, но очень быстро. И транкс не способен шевелить ногами достаточно проворно, чтобы поддерживать над водой верхнюю половину тела. Поэтому мы тонем. Спасибо, что ты вытащил меня из озера.

— Я теперь уж не уверен, правильно ли поступил.

Чило с любопытством наблюдал за недоутонувшим пришельцем. Транкс не стал отряхиваться или ждать, пока его высушит солнышко. Вместо этого он опустил голову и принялся жвалами, как шваброй, сгребать воду с тела и конечностей. Его большой наспинный мешок лежал на земле, но нагрудный карман побывал в воде вместе с ним. Интересно, промокаемый он или нет? Ведь там было все, что транкс наговорил со времени их встречи…

— Слушай,— снисходительно посоветовал Чило,— если хочешь сочинять обо мне стихи или еще какую-нибудь фигню — валяй сочиняй. Только не задирай меня из любви к искусству, понял? Хочешь тащиться за мной — ладно, тащись. Но под ногами не путайся. А то я бываю… В общем, характер у меня не сахар, и мне случается терять контроль над собой, понял? В следующий раз могу и не успеть вытащить — а могу и не захотеть. А то еще, чего доброго, врежу как следует и сломаю тебе ногу.

Транкс перестал чиститься и поднял голову, чтобы посмотреть на Чило.

— Нет, это вряд ли. Скорее, ты что-нибудь повредишь себе. Ты ловчее, но я прочнее.

— Да ну? А вот сейчас мы…

Чило поймал себя на том, что снова начинает заводиться, и остановился.

— Знаешь, хватит уже. Разве так важно, кто сильнее, кто прочнее и все такое прочее? У нас тут межрасовые соревнования, что ли? Ты вот лучше скажи: если я, предположим, дерусь с транксом не на жизнь, а на смерть, куда мне целиться?

— А зачем я тебе такое буду говорить?

И в самом деле, зачем?

Возможно, у инопланетян имеются какие-то скрытые уязвимые точки, но пока, насколько мог видеть Чило, лучше было лупить в мягкие части тела, не защищенные хитиновым панцирем.