— Что ты делаешь? — Десвендапур рискнул опереться на сломанную ногу, встал и с любопытством посмотрел на человека.— Если ты думаешь, что теперь сумеешь убедить меня, будто ты действительно натуралист, что всецело поглощен наблюдением за местной фауной, то…

— Цыц! — оборвал Чило. Такого выражения поэт не знал, но тон человека заставил его умолкнуть на полуслове. А может, не тон, а жест: резкое, рубящее движение ладони сверху вниз. Десвендапур прежде с таким не сталкивался.

Поэт ждал, пока молчание не стало просто невыносимым. Памятуя о предупреждении, Дес осторожно подошел и встал рядом с двуногим. Выражение лица и поза человека говорили о том, как он встревожен.

— Что происходит? — спросил Дес почти беззвучно.

— А ты не слышишь? То зудение?

Десвендапур сделал утвердительный жест, потом вспомнил о людском кивке.

— Конечно. Наш слух не столь остр, как ваш, однако большинство звуков нам доступно.

Он попробовал воздух усиками, нащупывая какой-нибудь принципиально новый запах, но ничего не нашел.

— Какое-нибудь местное животное, лесной обитатель…

— Черта с два!

Чило протянул руку и потянул транкса назад в подлесок. Они спрятались в растениях, которые в северных городах растут в горшках на подоконнике, а здесь, на воле, вымахивали до размера небольших деревьев.

Монтойя молча указал на орла, скользящего вдоль русла ручья, медленно вращавшего головой из стороны в сторону. Подавив дурноту, которая накатила вследствие контакта с мягкой, податливой плотью млекопитающего, Десвендапур сделал понимающий знак. И только когда орел скрылся из виду, Чило вылез из кустов и махнул, приглашая транкса последовать его примеру.

— В чем дело?

Усики Десвендапура раскачивались и колебались, как балетные танцовщицы. Он обернулся к все еще настороженному человеку.

— Это создание было особенно опасно? Может, оно ядовито, или сильнее, чем кажется?

— Да оно вообще не птица! Орлы кричат, а не гудят.

Коричневые глаза с одним зрачком смотрели прямо на инопланетянина.

— Это машина. Я уже видел ее — или другую такую же. Надеюсь, мы нарвались на рутинный, запрограммированный облет территории. Машина наверняка принадлежит службам заповедника. Но я не знаю, по какому расписанию летают эти хреновины. Раньше я даже не думал, что у лесничих есть такие сложные приборы. Думаю, они маскируют их под лесных тварей, чтобы не пугать зверье.

— Возможно, у тех служб, о которых ты говоришь, таких приборов действительно нет,— сказал Десвендапур, глядя в глаза своему спутнику-человеку.

Чило нахмурился.

— Послушай, жук, сдается мне, ты чего-то недоговариваешь!

Дес вскинул иструки.

— Возможно. Так же, как и ты. Если я тебе все расскажу, могу я рассчитывать на взаимную откровенность?

— Ага. Договорились, лады.

Все еще прислушиваясь, не возвращается ли замаскированный аппарат, Чило скрестил руки на впалой груди и прислонился к дереву.

— Я подозреваю, что это скрытое устройство не принадлежит ни одному из официальных человеческих учреждений.

Лицо человека изумленно вытянулось.

— Что значит «официальных»?

— Мне кажется, я знаю, почему маши на так тщательно замаскирована. Думаю, для того, чтобы ее не опознали местные власти. Она устроена с расчетом на то, чтобы не выделяться среди местных форм жизни.