— Ты почему дома? Разве тебе на работу не надо? — с ходу начала я засыпать его вопросами, не давая другу опомниться.

Я-то думала, что Гриша благополучно успел уйти на работу, и надеялась до самого вечера больше его не увидеть. Как оказалось, моим надеждам не суждено было сбыться: он решил приходить домой на обед. Вообще-то, насколько мне известно, в столовке при геофизической лаборатории, в которой имеет честь работать мой нынешний постоялец, качество еды вполне сносное. Но, видимо, Гриша твердо решил взять на себя заботу обо мне, любимой, поэтому и примчался.

Мои умозаключения как раз успели закончиться в тот момент, когда я дошла до подъезда. Пришлось выдавить из себя улыбку и подставить щеку для поцелуя. Ох, как же это, оказывается, тяжело — постоянно терпеть рядом с собой другого человека! Нет, надо с этим завязывать. Наверное, я все-таки не создана для семейной жизни.

— Прости, что разочаровал тебя несвоевременным приходом, но у меня неожиданно поднялась температура, — сообщил Гриша с легкой улыбкой.

И как он все понимает! А мне всегда стыдно, когда люди нечаянно попадают в полосу моего плохого настроения, особенно когда они еще и способны это заметить. Например, как Гриша. Оправдываться и уверять, что я страшно рада его видеть, было совершенно бесполезно, поэтому мне оставалось только пожалеть незадачливого геофизика.

Я сама отправилась на кухню, чтобы напоить его горячим чаем и хоть чем-то компенсировать законное, но в данный момент эгоистичное и плохо скрываемое желание остаться одной. Через несколько минут, когда Гриша, проглотивший по моей просьбе горсть таблеток, уже заснул, раздался пронзительный звонок в дверь. Я посмотрела в «глазок»: так и есть, Валерия Фисенко собственной персоной!

Распахнув дверь и не давая ей опомниться, я быстро втащила подружку-клиентку в квартиру, зажав ей рот рукой и прошептав при этом:

— Тихо, у меня кругом подслушивающие устройства…

Лерка быстро захлопала длинными ресницами, а потом изобразила на лице одобрение и понимание. Наверное, по ее разумению, в квартирах частных детективов по-другому быть просто не могло. Я жестом показала на кухню, и она без лишних слов стащила с себя норковую шубу, бросив ее прямо на пол в прихожей.

— Тань, а у тебя всегда так? Ну, разговаривать нормально нельзя? — почти шепотом пояснила она свой вопрос, устраиваясь с ногами в кресле.

Я только выразительно посмотрела на нее и вздохнула, считая нужным промолчать: пусть сама домысливает, как хочет. Лерка нервно закурила, пытаясь сосредоточиться.

— Тань, а в моем деле новости есть? — наконец не выдержала она.

— Кое-что есть, — уклончиво ответила я, разливая кофе, — но пока немного.

— Как ты думаешь, до приезда родителей успеем? — снова спросила она с надеждой.

— Должны бы.

Вообще-то я никогда не бросаю слов на ветер, поэтому с абсолютной уверенностью утверждать это не могла. Но заниматься чем-то больше недели я считала совершенно бессмысленным, поэтому твердо надеялась развязаться с Леркиной историей дней за пять-шесть. Правда, только при условии, что никто не будет меня постоянно торопить и поминутно требовать сногсшибательных новостей и подробностей расследования.

Поэтому надо было срочно перевести разговор на другую тему. К тому же, как показывал мой опыт, в отвлеченной болтовне очень часто всплывают интересные подробности и зацепки. И еще, тоже из моего опыта: о чем же еще можно разговаривать с молодой красивой девушкой, как не о ней самой? Уж тут точно открывались широкие горизонты для многочасового общения, поэтому я сразу же пошла в атаку:

— А ты откуда сейчас?

В том, что Лерка забежала ко мне по пути домой, я даже не сомневалась: парадно-выходной ярко-синий костюм, безупречная прическа и прекрасный макияж выдавали наличие какого-то более важного свидания.