Сначала ведьма планировала забраться на башню и посмотреть, как идут дела у чернокнижника. Затем, нужно будет вернуть мантикору к мистифу, чтобы тот снова взял монстра под свой контроль.

С каждым новым часом, навыки Агвы совершенствовались. Она открыла для себя способности нового персонажа. Трудности закаляли. Сейчас она чувствовала, что могла бы сразиться на равных с мантикорой, если бы вопрос шел о жизни и смерти, но монстра нельзя было убивать. А вот навыки укротительницы нужно было еще развивать.

— Давай же, иди сюда! — заманивала Агва противника на башню.

Она не собиралась забираться на самый верх — достаточно было оказаться на уровне, откуда можно будет увидеть чернокнижника.

«Клюх. Клюх», — прокричал паривший в кровавом тумане орел, отвлекая мантикору.

Монстр засомневался, выбирая противника. Наступил на раненую лапу и зарычал, вспомнив, кто причинил ему боль.

Агва взбежала по лестнице на середину башни, слыша, как лязгают о каменные ступени когти бросившегося за ней монстра. В запасе было секунд десять — пятнадцать — не больше. Метнувшись к узкому окну, откуда хорошо просматривалась крыша, где остался мистиф, она замерла, увидев, как Керасп, выбравшись из башни, ставшей для него ловушкой, не имевшей выхода, медленно идет по созданной чернокнижником переливающейся ядовито — яркими цветами радуге. Сама Агва, будучи долгое время ведьмой, никогда не создавала магический мост — в Далеких землях в основном одни равнины, так что применять подобную магию незачем, но сейчас, наблюдая неравномерную пульсацию ядовитых цветов, составлявших радугу, она не сомневалась, что это заклинание высасывает немало сил из игрока.

«Главное, чтобы мистиф смог после этого снова подчинить мантикору», — она вздрогнула, увидев, как Керасп взмахнул руками, едва не потеряв равновесие, передвигаясь по узкой, пульсирующей разноцветной полоске, соединившей окно его башни и край крыши, где находился Бриск. «Он справится», — сказала себе Агва, понимая, что у нее самой сейчас проблем не меньше. Мантикора, хоть и раненая, все равно оставалась крайне опасной.

Поднявшись по лестнице, монстр вышел на обзорную площадку, где находилась его жертва, но от голиафки там остался лишь запах. Выбравшись в окно, она спустилась по стене и теперь звала его снизу. Мантикора зарычала и метнулась обратно, превратившись на узкой лестнице в хорошую мишень. Агва успела нанести ей не меньше пяти ударов кнутом: несильных, но главной целью укротительницы было не калечить монстра, а замедлить его, отравляя ядом голиафской кобры, сочившимся из кнута.

Теперь оставалось вернуть мантикору мистифу.

Дождавшись, когда монстр выберется из башни, Агва побежала к краю крыши. О том, чтобы запрыгнуть обратно на дом, где остался чернокнижник, не могло быть и речи — он находился выше, да и ведьма не была уверена, что мантикора, ослабленная ядом, осилит такой прыжок. Нужно было идти другим путем.

Агва выбрала самое больше окно последнего этажа расположенного напротив здания, и, разбежавшись, прыгнула, надеясь, что мантикора последует за ней. Зазвенели разбившиеся стекла. Укротительница перевернулась через голову несколько раз и встала на ноги. Мантикора не заставила себя долго ждать. Грузно приземлившись на мраморный пол, хищник выпустил когти, чтобы остановить скольжение. От соприкосновения когтей с мрамором полетели искры.

— Вот и умница, — мурлыкнула Агва, устремляясь к высоким дверям, ведущим из зала.

В какой‑то момент у нее мелькнула в голове мысль: «А что если двери будут закрыты?» Укротительница навалилась на них плечом. Замки жалобно треснули, но устояли. Услышав грозный рык за спиной, Агва нырнула в сторону, избегая столкновения с прыгнувшей на нее мантикорой.