— Добро пожаловать, — любезно ответил дон Лео, протягивая ему руку.

— Да, — добавил Вольная Пуля, — тысячу раз добро пожаловать!

Надо сказать, что присутствие индейца немало удивило всех присутствующих.

Вождь поклонился и уселся между обоими бледнолицыми.

— Каким образом вы явились в наш лагерь? — спросил Вольная Пуля.

— Вы не догадываетесь, каким?

— Нет, мы и не подозревали, что вы находитесь на таком близком расстоянии от нас.

— Мы обнаружили следы и захотели узнать, кому они принадлежат… Теперь я пойду к нашим, чтобы сообщить им новость. Вождь давно уже покинул бледнолицых, они, вероятно, беспокоятся. Я иду.

— Подождите минуту, — остановил его Вольная Пуля. — Если уж судьба вновь свела нас, может быть, было бы лучше нам больше не разлучаться; может, скоро мы понадобимся друг другу.

— В самом деле, вождь, как вы полагаете? Нам ли присоединиться к вам или лучше вам прийти в наш лагерь? — спросил дон Лео.

— Мы придем сюда. Летучий Орел хороший ходок, но у него только две ноги.

— Отчего же вы не на коне?

— Наши кони остались в лагере на большой реке; по следам лучше идти пешком.

— Этому легко помочь. Сколько вас всех?

— Четверо.

— Как, четверо? Вас было больше, — заметил дон Лео.

— Да, но бледнолицый охотник объяснит вам, почему остальные покинули нас.

— Хорошо, тогда я поеду с вами.

Дон Лео приказал немедленно приготовить четырех лошадей и поручил Вольной Пуле охранять лагерь в его отсутствие. Вскочив на лошадей и ведя за собой других, предназначенных для Верного Прицела, дона Мариано и Доминго, они скрылись в чаще.

Через двадцать минут они приехали на место и нашли дона Мариано и Верного Прицела с ружьями наготове, серьезно встревоженными. Ожидая возвращения Летучего Орла, они было задремали, но тихие шаги пробудили их, и они на всякий случай приготовились к обороне.

По пробуждении их ожидал очень неприятный сюрприз: вместо троих их оказалось двое. Доминго, мексиканец, пропал! Лишь только они узнали вновь прибывших, как охотник немедленно сказал им:

— Сходите с коней, кабальерос, и скорее пустимся все вдогонку; нам изменили!

— Как изменили? Кто? — воскликнул пораженный дон Мигель.

— Доминго! Предатель убежал во время нашего сна. Не зря я ни на секунду не доверял этой медной роже.

— Доминго убежал? Доминго предатель?! Да вы ошибаетесь!

— Нет, не ошибаюсь. Скорее в погоню! Ради той, которую вы поклялись спасти!

— Что нужно делать? — спросил дон Лео, тотчас же соскочив с лошади и схватившись за ружье.

— Разделимся и пойдем в разные стороны, — быстро ответил охотник, — и да поможет нам Бог в наших поисках! Мы уж и так потеряли уйму времени.

Не говоря ни слова, все направились в лес.

Ночь стояла такая темная, что в двух шагах невозможно было ничего различить; вместо бегства мексиканцу достаточно было спрятаться где-нибудь поблизости, и охотники непременно прошли бы мимо, даже не заметив беглеца. Поиски были продолжительны, охотники отлично понимали, как необходимо им было отыскать предателя, но, несмотря на всю их ловкость, они не смогли ничего обнаружить.

Верный Прицел, дон Мариано и дон Лео, сойдясь у своего костра, уныло совещались, как им теперь быть; вдруг вдали сверкнул огонь и раздался выстрел, немедленно сопровождаемый другим выстрелом.

— Бежим, — крикнул Верный Прицел, — Летучий Орел напал на след гадины.