– Попробуй сесть на корточки. – посоветовал Сергей. – Только глаза не открывай.

    Инна только представила движение и уже стало страшно. Теперь под ногами представлялся уже не мост, а лишь узкая бетонная балка, на которой едва помещались ступни. Начиналась нигде, в никуда уходила. Стержень мира.

    – Мне страшно. – шепнули губы.

    – Не бойся. – весело ответил Сергей.

    Она присела и ощущение полета усилилось в тысячу раз, теперь шепот ветра превратился в отчетливый шелест движения.

    – Открой глаза.

    Она открыла.

    Памятник несбывшимся звездолетчикам стоял на том самом месте, где раньше была Петропавловка – здания Васильевского острова стали ему постаментом. Ярко-огненный шпиль звездолета бессильно стремился к недосягаемым звездам, невидимым в янтаре неба, купол фотонной дюзы тронула зелень медного окисла, каменный постамент удерживал крепко, не отпускал.

    – Мы так и не смогли полететь туда, хотя очень хотели. – негромко сказал Сергей. – Оказалось, что среди звезд нам просто нечего делать. Космос оказался пуст и прост, как орешек.

    – Тогда это памятник звездной фантастике. – сразу поняла Инна. – Памятник несбывшимся надеждам.

    – Пойдем. – Сергей встал и потянул ее за руку. – Пока солнце не село, нам надо еще кое-что посмотреть.

    Они прошли мост. Здесь, на гранитных постаментах величаво спали два каменных сфинкса. Они видели сны о пустыне, о вечном ветре и лысых жрецах. Им было одиноко и скучно, они прекрасно знали все, что случится с Сергем и Инной, они прекрасно помнили то, что было до них. Они улыбались, а Инне стало страшно.

    – Не обращай внимания. – рассмеялся Сергей. – Они все знают, но ничего не скажут. Так что нет никакой разницы. Пойдем лучше пить пиво.

    – Это еще зачем?

    – Так надо. Это же Васильевский остров! Тут нужно гулять и обязательно пить пиво. Прямо из бутылки. Иначе нас совсем разнесет.

    Сергей купил пиво в ближайшем ларьке, Инна удивилась, сколько у него с собой денег. Плотная пачка сотенных бумажек. Надо же! Неужели все-таки бывают богатые принцы?

    – «Невское» крепкое. – Он протянул открытую бутылку, а другую оставил себе. – Теперь гулять.

    Инна сделала первый глоток и поняла – то, что нужно. Что-то блеснуло в пыли у бордюра.

    Она присела на корточки и подняла с тротуара монетку:

    – Ой, смотри! Настоящий пятачок, как раньше!

    Инна встала и протянула пятак Сергею.

    – Ого, прямо раритет. Год тысяча девятьсот сорок первый.

    – Давай оставим его на счастье. – улыбнулась девушка. – Только мне положить некуда.

    Сергей помедлил, хотел что-то сказать, но передумал. Подкинул монетку на ладони и сунул в карман. Инна скорее почувствовала, чем заметила, как по его лицу пробежала тень растерянности. Но тут же улыбка стерла все намеки на это.

    – Ладно… Может, пронесет… – пробормотал Сергей.

    Инна почему-то не решилась переспросить, что он имел в виду.

    * * *

    Темная комната, красные шторы. Звонкое тиканье огромных часов. Крепкие тонкие пальцы сжали возле уха телефоную трубку.