Дункан опустил шпагу как раз вовремя, чтобы обернуться и увидеть, как «Франческа» ложится на воду, словно кит, поворачивающийся брюхом вверх. Он заметил проходящего мимо Бидла и поймал его окровавленной рукой за потертый рукав.

- Где моя жена? - спросил он хриплым голосом.

- Внизу, - сказал Бидл, бросив взгляд на тонущий корабль Дункана. - Она жива и невредима, отправилась на поиски вашего отца и брата, чтобы узнать, не нужна ли им помощь. Давайте-ка, взглянем на ваше плечо, если только найдем его под слоем крови...

Но Дункан вырвался из рук товарища.

- Потом, - бросил он, хотя Бидл не услышал его, потому что к тому моменту, как слова слетели с его губ, Дункан уже повернулся и направился к трапу, ведущему на нижнюю палубу.

По пути он встретил нескольких своих людей; каждый пытался задержать его, и каждого он отшвыривал. Он нашел трюм, в котором держали пленников, и остановился на пороге, ужаснувшись царившей здесь вони и ничего не видя в полумраке.

Фигуру Фиби, слегка округлившуюся, Дункан узнал сразу. Он видел, что она невредима, крови на ней не видно, и облегчение было так велико, что он зашатался в дверном проеме и едва прохрипел ее имя.

Фиби обернулась и посмотрела на него грязный бледный овал лица во тьме.

- Сюда, Дункан, - сказала она. - Быстро!

Он переступил через лежащие тела людей, не зная и не интересуясь, живы они или мертвы, и остановился рядом с ней. Она стояла на коленях на грязных, усыпанных соломой досках нижней палубы, держа в объятиях какого-то человека. Дункан опустился на колени, узнав своего отца. Рядом смутно виднелась фигура Лукаса, грязного и изможденного.

Джон Рурк улыбнулся Дункану, прижимая одну руку к впалой груди, как будто силой воли заставлял биться свое сердце.

- Если бы я был здоровым, - сказал Джон, - то, клянусь, встал бы с пола и выбил из тебя всю дурь. Неужели ты не мог разглядеть ловушку, черт побери? Ты мог бы попасться им, Дункан. Боже милосердный, ты бы мог оказаться в их руках!

Глаза Дункана щипали слезы, и он впервые в жизни не пытался скрыть их. Это было бессмысленно. Несколько минут? час? прежде чем появились Бидл и другие люди из команды Дункана и увели Лукаса.

Только тогда Дункан понял, что остальные пленники вероятно, повстанцы, которых везли в Англию на суд, выведены из трюма.

Фиби взяла Дункана за щеки холодными грязными руками.

- Пойдем со мной, - тихо велела она. - Тут тебе больше нечего делать, а ты ранен. Я сдержу свое обещание Джону и присмотрю за тобой.

Дункан неуклюже поднялся на ноги, рана в плече теперь пульсировала в такт с сердцебиением, и боль походила на прикосновение раскаленного железа. И все же, перед лицом смерти отца, она была не более чем легкой помехой.

Фиби отвела его в помещение, заставленное длинными столами, очевидно, лазарет. Там повсюду лежали стонущие и окровавленные люди; за ними ухаживали освобожденные узники, а иногда и те, кто их же и ранил. Лукас тоже был здесь, мрачный, но спокойный. Он помог Фиби уложить Дункана на одну из импровизированных коек.

Боль становилась все острее, вцепившись в Дункана когтями, как будто пытаясь вырвать мясо из его тела. А его отец, человек, который был в его глазах бессмертным, умер.

Лукас содрал клочья окровавленной рубашки с Дункана, и Фиби осмотрела рану.

- Плохо дело, - пробормотала она.

У Дункана вырвался придушенный смех.

- Проницательное наблюдение, мистрисс Рурк, - сказал он. - Я хочу виски. Немедленно.

- Увы, - ответила Фиби.