- Не в бровь, а в глаз!

- Ты скажешь Дункану, что я на борту? Фиби задумалась.

- Нет, - сказала она, наконец. - Ты взрослая женщина, и если хочешь уехать, то это твое дело. Куда ты направляешься?

Симона уперлась рукой в борт корабля, закрыла глаза и вздохнула.

- На большой остров. Там я могу найти работу.

- Зайди в таверну «Корона и лилия» - предложила Фиби. - Спроси мистрисс Белл. Но ни в коем случае не говори ей, что тебя прислала я. Моя недолгая карьера в качестве прислуги не увенчалась успехом.

Симона, явно против своей воли, улыбнулась.

- Я слышала.

- Я принесу тебе еду и воду, - сказала Фиби, вставая. - И никому не скажу о тебе. Но я хочу, чтобы ты взамен ответила на один вопрос.

- Какой? - спросила Симона. Ее глаза были по-прежнему закрыты, и во время недолгих пауз в разговоре она что-то тихо мурлыкала себе под нос.

- Что заставило тебя передумать - ты же хотела остаться? - Та перемена, которую, я увидела в Дункане, - ответила Симона. - Сперва я пыталась не замечать этого, но от правды не уйдешь. Ты даешь ему нечто большее, чем наслаждение. Ты прикасаешься к той части его души, до которой другие женщины даже не могут дотянуться.

Фиби, ничего не ответив, покинула Симону с ее узелком и ее достоинством и поднялась на главную палубу, чтобы посмотреть, как остров исчезает за ослепительным горизонтом.

Дункан, как и вся его команда, был занят, и Фиби постаралась не путаться под ногами, ходить незаметно, как будто она тоже ехала зайцем.

Во время полуденного обеда на нижней палубе в камбузе Фиби собрала свою порцию на большую деревянную доску, добавив еще чуть-чуть, и заявила коку, что предпочитает есть в капитанской каюте. Она направилась в маленькую каморку, которую должна была делить с Дунканом во время плавания хотя они вдвоем едва ли уместились бы на койке, на тот случай, если кто-нибудь будет за ней следить. Там она поела, затем собрала сыр, хлеб, вяленое мясо, банан и флягу воды в кожаную сумку и пробралась в трюм. Симона приняла пищу с достоинством и пробурчала слова благодарности.

Фиби вернулась в каюту, сняла платье, легла в одной сорочке на койку и заснула. Когда она проснулась, Дункан был рядом с ней, с растрепанными волосами, в одних бриджах и со своей невыносимой ухмылкой.

- Хорошо, что вы проснулись, мистрисс Рурк, - сказал он. - У меня есть к вам дело. - Правой рукой он гладил ее ногу, от колена до бедра, одновременно стягивая с нее тонкую нижнюю юбку.

Фиби вздохнула и удовлетворенно вытянулась.

- Какое дело? - спросила она, пока он обнажал ее груди и подготавливал их к удовольствию легкими поглаживающими движениями пальцев.

- Самого интимного свойства, - ответил он, прикасаясь языком к ее соску.

Фиби выгнула спину и застонала.

- Ты... знаешь, сколько шума я делаю, - сумела вымолвить она, уже запустив пальцы в его волосы и привлекая его к себе. - Что скажут твои люди?

Дункан чуть-чуть приподнял голову только для того, чтобы ответить:

- Они скажут, что я счастливый ублюдок.

ГЛАВА 10

- А теперь, - сказал Дункан, когда они лежали, утомленные любовью, на койке в его каюте, по-прежнему переплетя руки и ноги, - скажи мне, кого ты прячешь в трюме.

Фиби набрала в грудь воздуху, чтобы отрицать обвинение, но все же промолчала. Нельзя начинать свой новый чудесный брак со лжи мужу это означало бы разрушить краеугольный камень их отношений и все, что было для нее самым драгоценным.

- Я обещала, что не скажу, - пробормотала она подавленно. - Хотя это неважно. Если ты сам спустишься в трюм, она все равно решит, что ее выдала я.

- Она... - пробормотал Дункан, проведя по изгибу скулы Фиби кончиком указательного пальца и поглаживая ее губы, которые не утратили своей чувствительности после его поцелуев. - Это наверняка не Старуха, поскольку она не стала бы утруждать себя игрой в прятки.