Орлиная Голова сел и закрыл лицо свое краем плаща. Ропот скорби пронесся по собранию.

Воцарилось молчание. Насмешник как будто вопрошал взглядом других вождей. Наконец он поднялся и обратился к сахему с ответом.

— Насмешник молод, — начал он, — ум его ясен, но он не имеет великой мудрости своего отца. Орлиная Голова — возлюбленный сахем Ваконды. Для чего Владыка Жизни поставил его вождем среди воинов его племени? Разве для того, чтобы он все время покидал их? Нет! Владыка Жизни любит команчей, своих детей, он не хочет этого! Воинам нужен вождь мудрый и опытный, чтобы руководить ими на тропе войны и наставлять их у огня совета. Голова отца моего седеет, она будет наставлять и вести воинов. Насмешник не может сделать этого, он молод, опыта у него нет. Куда пойдет отец мой, туда последуют за ним и дети его, чего захочет отец мой, того пожелают и дети его. Но пусть не говорит он, что оставит их! Пусть рассеет он облако, омрачившее их дух, дети сахема умоляют его, Насмешник говорит за них. Сахем взрастил его, он возлюбил его, он воспитал его и сделал воином. Я сказал. Вот мой вампум. Так ли я сказал, могучие муха?

Произнося последние слова, вождь снял с шеи вампум, бросил его к ногам сахема и сел.

— Пусть останется великий сахем с детьми своими! — воскликнули разом все вожди и также бросили свои вампумы к ногам Орлиной Головы.

Орлиная Голова открыл свое лицо, поднялся с места, исполненный величия и благородства, и обратился к совету, тревожно насторожившемуся, готовому ловить каждое его слово.

— Вождь услышал, в ушах его прозвучала песнь куропатки, любимой птицы Ваконды, ее сладкий голос проник ему в сердце, и оно затрепетало от радости. Дети племени команчей добры, и вождь любит их. Насмешник и десять воинов, которых он выберет, последуют за сахемом, остальные пусть возвратятся к великим селениям племени и возвестят возвращение Орлиной Головы к своим детям. Я сказал.

Насмешник тотчас потребовал священную трубку. Хранитель принес и раскурил ее. И вновь среди глубокого молчания трубка обошла весь совет.

Когда последний клуб дыма рассеялся в воздухе, Насмешник наклонился к глашатаю и сказал ему несколько слов на ухо. Глашатай тотчас же громко объявил имена воинов, назначенных следовать за сахемом.

Вожди поднялись, поклонились Орлиной Голове, молча сели на коней и галопом удалились.

Насмешник и Орлиная Голова долгое время тихо о чем-то говорили между собой. После этого разговора Насмешник также удалился со своими воинами.

Орлиная Голова, Весельчак и дон Луи остались втроем.

Канадец рассеянным взглядом следил за удалявшимися индейцами. Когда они скрылись, он обратился к вождю и сказал:

— Гм! Вот, наконец, мы и одни. Скажите, вождь, разве не настал еще час откровенно поговорить? С тех пор как мы покинули населенную местность, мы все занимались другими и совсем забыли о себе. Не пора ли нам подумать и о своих делах?

— Орлиная Голова не забыл, он хотел помочь своим бледнолицым братьям.

Весельчак начал смеяться.

— Позвольте, вождь. Что касается меня. то здесь все очень просто: вы просили меня сопровождать вас, и вот он я. Больше я ничего не знаю, пусть я буду другом апача-собаки. Луи — другое дело, он разыскивает своего друга. Помните, что мы обещали помочь в этом.

— Орлиная Голова, — отвечал на это вождь, — разделяет сердце свое между бледнолицыми братьями. Каждому из вас принадлежит по половине его.