— Так что, Френк? Уложил президента?

— Еще до ленча.

— Он это оценил?

— Он оценил то, что я не сильно попачкал ему рубашку. Он же собирался произнести речь.

— Поскольку Б. Н. — организация частная, Френк, нам всегда необходимы средства, а следовательно, беспрепятственный выход на президента Соединенных Штатов. Пока существует К., есть насущная необходимость в существовании Б. Н. Однако ни один президент, которому докладывают о нас, не воспринимает нашу организацию всерьез. Поэтому нам приходится доказывать нашу силу каждому из президентов, лично убеждать его в наших возможностях…

Б. Н. Зеро раскрыл пакетик, бросил орешек в клетку со львами.

У дальней решетки лежали лев и львица. Покусанные блохами, толстые, но в паре они смотрелись очень даже неплохо.

— Готов выслушать странную историю, Флинн? — спросил Б. Н. Зеро.

— Страсть ирландцев к историям общеизвестна, — ответил Френсис Ксавьер Флинн, Б. Н. Тринадцатый. — Разве мы не ирландцы?

— Беда в том, — продолжил Б. Н. Зеро, — что нам неизвестно начало этой истории. Не знаем мы и конца. Может, мы сводим воедино три события, которые никак не связаны друг с другом. Не знаю. Что-то очень странное произошло в трех разных местах. И все-таки я думаю, что какая-то связь есть. Но что это за связь, и какие можно сделать выводы… Ничего не могу сказать. Разве что последнее событие, если эти события касаются нас.

Флинн достал орешек и бросил в клетку со львами.

Ни лев, ни львица не шевельнулись.

— Примерно двенадцать недель тому назад в городе Ада, штат Техас, проживали одна тысяча восемьсот пятьдесят шесть человек, мужчин, женщин и детей. Сегодня, насколько нам известно, там осталось только двое. Тамошний священник, преподобный Сэнди Фреймен, позвонил в остинское отделение ФБР и сказал, что в городе остались только он и его жена, а остальные исчезли!

— Исчезли? — Флинн почесал ухо. — Это не история о летающих тарелках? Я не люблю эти истории. Они вызывают у меня нарушения вестибулярного аппарата.

— Все уехали из города, за исключением священника и его жены.

— Уехали из города, — покивал Флинн. — Как я понимаю, по доброй воле. Скажите мне, сэр, не думаете ли вы, что священник перебарщивал с продолжительностью проповедей? Уж не от них ли побежали люди?

— Священник наблюдал за их отъездом. Он позвонил в ФБР в четверг. А люди начали уезжать в субботу, неделей раньше. К воскресному вечеру город опустел наполовину. Остальные уехали до среды. Просто покидали вещички в легковушки и пикапы и уехали. Священник останавливал некоторых и спрашивал, куда они держат путь. Кто-то говорил, что в Даллас. Кто-то в Оклахому. В Лас-Вегас. В Калифорнию.

— И никто не упомянул Землю Обетованную? Не удивительно, что священник расстроился.

— На следующий день агент ФБР побывал в Аде. Подтвердил, что в городе, кроме священника и его жены, никого нет. Доложил, что священник «несколько не в себе».

— Еще бы. Несладко быть пастухом, стадо которого убежало, помахивая хвостиками.

— А теперь слушай внимательно, Флинн. Отвечая на вопросы агента, священник упомянул о том, что в прошлую субботу нашел на крыльце два больших конверта из плотной бумаги, один — с его именем, второй — с именем жены. В каждом конверте лежали сто тысяч долларов. Наличными. Главным образом купюрами по пятьдесят долларов, хотя попадались сотенные и двадцатки.