Джордж хмыкнул, и Фиона строго посмотрела на него.

— Да ты найдешь себе другую работу легче легкого, не сомневайся, — сказал Джордж. — И где-нибудь поблизости, так что сможешь и дальше жить здесь. Я тебе скажу одно: я твоего коня спускать вниз не собираюсь, даже не думай.

Им удалось поднять ей настроение, и Джордж заставил ее позвонить Джоссу Эннерману.

Эннерман сказал, что ждал ее звонка, и спросил, что она имеет в виду под несчастным случаем.

— Статуя упала и разбилась, — сказала Сайан.

Он зарычал и стал изрыгать страшные проклятия, и она продолжила:

— Зато, мне кажется, теперь все мои приоритеты в порядке. Я обещаю, что начну работать по-настоящему.

— Посмотрим, — сказал он. — Барни там?

— Нет, он уехал обратно в Лондон.

Стоя внизу у телефона, она посмотрела вверх, на комнату Нелл. Невозможно было поверить, что Барни там больше нет. Она почти видела его среди теней на верху лестницы.

Когда он отсюда звонил Натали, она случайно услышала, как он ей говорил: «Ты даже не представляешь, как я без тебя скучаю…» Она попрощалась с Джоссом Эннерманом, положила трубку и постояла не двигаясь, а потом снова поднялась к Джорджу и Фионе.

Ей было тоскливо и одиноко без Барни, и в ней ожила странная маленькая боль. Он был такой человек, который может оставить после себя пустоту в сердце. Скоро это пройдет. Наверняка. Должно пройти, потому что все знают, что Барни не вернется сюда еще по крайней мере несколько месяцев. После своего вынужденного житья здесь — может быть, и несколько лет. Ему, наверное, и так с лихвой хватило их тихой заводи, где ничего не происходит, — сколько раз он об этом говорил.

На следующее утро она проснулась в шесть часов, день ей предстоял мрачный. Ей хотелось одного — снова закрыть глаза и забыть обо всем, но придется все равно увидеться с Лэнгли и прожить этот день. Она села в постели и вздохнула.

Она многое дала бы за то, чтобы сегодня Барни был здесь, поблизости, чтобы он хоть немного развеял ее мрачное настроение. Ей очень хотелось сейчас поговорить с Барни.

Она спустилась в пустую лавку, набрала его номер и удивилась, осознав, что помнит его наизусть. Она никогда ему не звонила, но номер, естественно, был в телефонной книге в салоне, и должна была быть причина, по которой именно это сочетание цифр так врезалось в ее память. Может быть, они были связаны с какой-то датой. Должно было быть какое-то объяснение.

Десять минут седьмого утра было немного рановато для дружеской болтовни. Она услышала длинные гудки, пожала плечами и продолжала ждать. Поздно уже было думать о вежливости. Трубку взяла Натали, зевая, назвала номер, словно она только что проснулась, и Сайан положила трубку.

Она вернулась в свою комнату. Вещи уже собраны. Она уедет самое позднее завтра, а сегодня еще должна повидаться с Лэнгли. Потом ей непременно надо будет заехать к Эмили. Она вернется не раньше чем через две-три недели, и за это время она сможет заняться ваянием; а потом надо будет подыскать какую-нибудь другую работу, чтобы хватало на хлеб с маслом и чтобы она могла при этом продолжать заниматься лепкой.

Джордж был прав — ей будет нетрудно найти работу в ближайшем городе, а жить можно остаться у них. Ей нравилось здесь. Ей трудно будет заменить кем-нибудь Фиону и Джорджа, очень трудно.

Она приготовила завтрак, чтобы Фиона и Джордж, спустившись вниз, нашли его уже готовым, и выкинула из печки вчерашнюю золу.