Флорис обернулся. На прилавке, со всех сторон атакуемом мухами, мясник предлагал только что разделанную, еще кровоточащую тушу барана. Флорису захотелось провалиться сквозь землю. Он был не в состоянии долее переносить увиденное.

— А вот и другой Китай, дети мои, — произнес отец дю Бокаж, когда они миновали третью стену.

Они въезжали в маньчжурский город. Ясмина, успевшая задремать в объятиях Адриана, проснулась и выглянула из портшеза. Картина, открывавшаяся глазам, очаровала ее: там и тут высились мраморные триумфальные арки, благоухали сады, в зеркальной поверхности чудесных прудов отражались дворцы мандаринов, замысловатые конструкции, составленные из сотен бледно-зеленых фаянсовых павильончиков. Жорж-Альбер возмущенно фыркал, глядя на вычурных фарфоровых собачек, рассевшихся на розовых карнизах. Вдали высилась четвертая стена, окружавшая Запретный город; его желтые черепичные крыши сверкали в лучах заходящего солнца.

— Ах, наконец-то мы у цели. В миссии иезуитов мы прекрасно отдохнем, — облегченно вздохнул отец дю Бокаж. Путешествие и вправду оказалось необычайно утомительным.

Паланкины остановились. Уверенные, что они прибыли к воротам миссии и пора выходить, путешественники распахнули дверцы. Носилки были окружены солдатами Голубого Дракона. Их было не менее пяти десятков. Никто еще не успел сообразить, в чем дело, как кольцо разомкнулось, и шестеро демонов на всем скаку промчались мимо паланкина, где сидела Ясмина. Один из них схватил девушку, накинул ей на голову шелковый мешок, чтобы она не кричала, перекинул через седло, и вся кавалькада ринулась прочь. Словно дикие тигры, Флорис и Адриан ринулись на похитителей, вслед за ними Федор и Ли Кан. Маленькая Мышка, оскорбленная до глубины души тем, что ее не похитили вместе с опекаемой ею красавицей, испускала пронзительные вопли. Четверо друзей вцепились в седла солдат, но, исхлестанные длинными плетьми, не удержались и покатились по земле, корчась от боли. Тем временем демон, подхвативший принцессу, был уже далеко. Страшные воины умчались вслед за ним. Флорис и Адриан поднялись; их лица были покрыты грязью и кровью. И все-таки друзьям удалось вырвать из седла одного солдата Голубого Дракона. Адриан метнулся к нему, схватил за горло и чуть не задушил: горе удвоило его силы.

— Куда… куда увезли принцессу? — прорычал он.

Солдат сдавленно хрипел.

Подскочили Федор и Ли Кан.

— Оставь его, Счастье Дня. Прежде, чем мы вырвем ему сердце, он должен все рассказать.

Федор закивал в знак согласия со словами своего старого товарища. Флорис обнял брата за плечи и повел его к миссии.

— Ли Кан прав, Адриан. Надо успокоиться и подумать. Мы найдем способ освободить Ясмину.

Роли переменились.

Адриан с трудом держался на ногах, Флорис поддерживал его, словно маленького ребенка. Неожиданно Адриан остановился, обернулся и погрозил кулаком в сторону охряного облака, клубившегося за похитителями его возлюбленной.

— Я отомщу тебе, подлый Голубой Дракон.

35

На Запретный город опустилась ночь. Легкий бриз морщил поверхность озера «с золотыми водами». Близился тот божественный час, когда цветы, посаженные по краям выложенных ракушками водоемов, склоняли свои отяжелевшие от дневного солнца головки и источали дурманящий аромат. Птицы в вольерах хлопали крыльями, устраиваясь на ночлег на своих насестах.

Голубой Дракон сидел в бамбуковой беседке, украшенной мелкой стеклянной мозаикой. Беседка стояла в центре лабиринта, имеющегося в каждом китайском саду. Загадочный генерал был погружен в размышления. На причудливом мостике, перекинутом через ручей, мелькнула тень и заскользила в сторону одиноко сидящего воина.