— И мы бы все, господин адмирал, чувствовали себя куда счастливее, — вставил Кирел.

Атвар увидел, как у командиров широко раскрылись рты. Они еще способны смеяться — это добрый знак.

— Возможно, приспосабливаясь к условиям технологического развития Больших Уродов, мы действовали медленнее, чем следовало бы, — продолжал главнокомандующий. — В сравнении с тосевитами Раса является медлительной. И они выгодно используют это преимущество против нас. Но и мы не стоим на месте. Сопоставьте нашу Империю, подлинную Империю, с шаткими, наспех скроенными империями тосевитов. Добавьте сюда совершенно идиотские системы управления, которым они подчиняются. Но мы обнаружили уязвимое место в их технологии и надеемся, что сумеем ударить по нему.

Эти слова Атвара привлекли всеобщее внимание. Командиры голодными глазами смотрели на него, словно он являлся чем-то вроде имбирного порошка, поставленного на виду у толпы наркоманов. (Атвар заставил себя на время выкинуть из головы проблему имбиря. Сейчас нужно говорить о преимуществах, а не о проблемах.)

— Наши танки, грузовики и самолеты работают на водороде и кислороде, получаемых в результате — электролиза воды. Для этого используется энергия атомных двигателей наших кораблей. Получение нужного нам топлива совершенно не представляет для нас проблемы: уж если чем и обладает в избытке Тосев-3 — так это водой. И потому неудивительно, что мы оценивали возможности Больших Уродов сообразно своим представлениям. Такая оценка оказалась ошибочной.

Командиры опять зашептались. Обычно высокопоставленные члены Расы менее охотно признавались в ошибках, особенно когда это грозило дискредитировать их. Атвар также не отличался склонностью сознаваться в своих просчетах. И он не стал бы этого делать, если бы преимущество, о котором он собирался говорить далее, не перевешивало бы вред, нанесенный его репутации признанием ошибки.

— Вместо водорода и кислорода весь тосевитский транспорт на суше, воде и в воздухе работает на различных продуктах перегонки нефти, — продолжал Атвар. — Это имеет свои недостатки, не последним из которых являются зловонные выхлопы, которые выделяют их транспортные средства.

— Клянусь Императором, это так, господин адмирал, — согласился Страха. — Окажитесь в любом из их городов, которыми мы управляем, и ваши обонятельные мембраны начнет щипать от загрязненного воздуха.

— Справедливо, — заметил Атвар. — Однако, если оставить в стороне загрязняющие вещества, наши инженеры полагают, что нет оснований считать тосевитские двигатели менее эффективными, чем наши. Фактически они даже обладают кое-какими малыми преимуществами. Поскольку при обычных температурах их топливо является жидким, им не требуется такая тщательная изоляция, какой мы защищаем наши баллоны с водородом. Отсюда, их машины имеют меньший вес.

— И все-таки, господин адмирал, это преступно — сжигать нефть таким расточительным образом, когда есть столько способов более совершенного ее использования, — сказал Кирел.

— Вы правы, — согласился Атвар. — Когда завоевание станет окончательным, мы обязательно ликвидируем эту грубую технологию. По ходу могу заметить, что, согласно оценкам наших геологов, Тосев-3 имеет больше запасов нефти, чем любая из планет Империи. Возможно, даже больше, чем все три вместе взятые. Отчасти это объясняется аномально огромными водными пространствами… Однако мы отвлеклись от вопроса, ради которого я созвал собрание.

— Какой же это вопрос, господин адмирал? — разом спросили трое командиров.

При других обстоятельствах подобная напористость оказалась бы в опасной близости от нарушения субординации. Но сейчас Атвар охотно простил подчиненным их нетерпеливость.