Лучше бы Теэрцу всего этого не видеть. Он уже знал, что ниппонцы не поколеблются сделать с ним что-либо страшное, если ему не удастся с ними сотрудничать или если просто сочтут его бесполезным. Но сейчас он открыл для себя, что видеть, как знание подтверждается на твоих глазах, — в десять раз хуже, чем просто знать.

Пройдя отремонтированный поворот, поезд набрал скорость.

— Ну разве не замечательно так путешествовать? — сказал Окамото. — Как мы быстро едем!

Теэрц пересек межзвездное пространство с быстротой вполовину меньше скорости света, правда, в состоянии холодного сна. Он пролетал на самолете над этой главной континентальной массой Тосев-3 со скоростью, намного превосходящей звуковую. Разве его удивишь еле ползущим поездом? Единственным средством передвижения, в сравнении с которым поезд мог показаться быстрым, была та повозка, в которой они сидели, когда несчастный, напрягающийся изо всех сил тосевит тащил их на станцию.

Но именно такой вид транспорта Раса ожидала встретить на всем Тосев-3. И каким бы жалким ни казался этот поезд Теэрцу, возможно, для Больших Уродов он был сравнительно недавним изобретением и потому вызывал восхищение. Во всяком случае, лучше не перечить майору Окамото.

— Да, очень быстро, — согласился Теэрц, постаравшись вложить в свой голос как можно больше энтузиазма.

Сквозь грязное окно Теэрц видел, что другая масса тосевитов — все тех же китайских крестьян — упорно строит для ниппонцев оборонительные сооружения. Им приходилось нелегко, ужасная погода здешних мест сделала почву твердой, как камень.

Он не представлял, до чего худо будет ему в поезде из-за нескончаемой тряски, из-за сиденья, не приспособленного для его спины, ибо оно не имело углубления для хвоста, из-за несмолкаемых разговоров ниппонских солдат, расположившихся в задней части вагона. И еще — из-за зловония, которое наползало оттуда и становилось тем гуще, чем дольше продолжалось путешествие. Теэрц даже пожалел о своей камере, чего раньше не мог себе представить.

Казалось, их поездка будет тупо продолжаться до бесконечности. Сколько же нужно времени, чтобы пересечь не большой участок планетной поверхности? На своем самолете, при достаточном запасе топлива, за то время, что они переползали столь крошечное расстояние, Теэрц уже смог бы несколько раз облететь вокруг этого ужасного мира.

Наконец, дойдя до отчаяния и потому утратив осторожность, он высказал свои мысли майору Окамото. Большой Урод молча оглядел его, затем спросил:

— А с какой бы скоростью ты двигался, если бы кто-нибудь бросал бомбы перед твоим самолетом?

Следуя в течение полутора дней на восток, поезд затем повернул на юг. Это удивило Теэрца, и он сказал майору:

— Я думал, что Ниппон лежит в восточном направлении.

— Ты прав, — ответил Окамото, — но ближайший к нам порт Владивосток принадлежит Советскому Союзу, а не Ниппону.

Теэрц не был дипломатом и к тому же не отличался слишком развитым воображением. Он никогда не задумывался о сложностях, которые могли возникать из-за разделения планеты на множество империй. Теперь, когда в результате одной из таких сложностей он был вынужден тащиться в этом поезде, Теэрц в мыслях обрушивал презрительные фразы на Больших Уродов, хотя и понимал, что Раса только выигрывает от их разобщенности.

Даже выйдя к самому морю, их поезд не остановился, а продолжал двигаться по местности, которую майор Окамото называл Чосэн.

— Вакаримасен, — произнес на своем ломаном ниппонском Теэрц. — Я не понимаю. Здесь океан. Почему мы не останавливаемся и не идем на корабль?

— Все не так просто, — ответил Окамото. — Нам нужен порт. Это такое место, где корабли могут безопасно подходить к суше, чтобы их не разбила буря.