— Отстаньте, женщина, — сказал он, передавая ручку одному из фермеров. — Я сдержал свое слово, а вы сдержите слово, данное мне, или же потеряете все, что я вам оставил, до последнего пенни.

Миссис Флоуз оценивающе посмотрела на лежащий на длинном столе топор, но потом опустилась на свое место, почувствовав, что проиграла. Ее просто-напросто надули.

— И вы еще требуете, чтобы я тут жила до самой вашей смерти. Да я уеду завтра же утром!

— Мадам, — засмеялся Флоуз, — вы подписали контракт, обязывающий вас оставаться тут до конца ваших дней или же возместить мне утрату вашего присутствия здесь из расчета пяти тысяч фунтов стерлингов в год.

— Я?! — воскликнула миссис Флоуз. — Я ничего подобного не подписывала…

Но адвокат Балстрод протянул ей завещание:

— Это условие записано на первой странице. Не веря ушам своим, миссис Флоуз, раскрыв рот от изумления, посмотрела на адвоката, а затем прочла то место на странице, которое он указывал пальцем. Слова поплыли у нее перед глазами.

— Но вы же не прочли этого! — простонала она. — Вы же не прочли слов: «В случае если моя жена Синтия Флоуз уедет…» Боже мой, Боже! — И она без сил опустилась на стул. Условие было вписано в завещание черным по белому.

— Ну а сейчас, когда дело сделано, — сказал Флоуз, видя, что Балстрод складывает этот бесподобный документ и убирает его в свой портфель, — давайте выпьем за здоровье Смерти.

— За Смерть? — переспросила Джессика, еще не пришедшая в себя от странности и эксцентричности той сцены, свидетельницей которой она только что была.

Старый Флоуз с любовью похлопал ее по пухленькой щечке:

— За Смерть, моя дорогая, за то единственное, что нас всех объединяет и уравнивает! Додд, принеси-ка графинчик нортумберлендского виски!

Додд бесшумно вышел.

— Я не знала, что в Нортумберленде тоже делают виски, — сказала Джессика, у которой появилось какое-то теплое чувство к старику. — Я думала, виски бывает только шотландским.

— Ты еще много чего не знаешь, не только этого. Нортумберлендское виски гнали в этих местах в огромных количествах, но сейчас, похоже, Додд — единственный человек, который еще умеет это делать. Видишь эти стены? У них толщина десять футов. Раньше тут говорили так: шесть футов — для защиты от шотландцев и еще четыре — для защиты от акцизных чиновников. Надо было быть очень хитрым парнем, чтобы найти вход сюда. Додд знал, как это сделать.

Как бы подтверждая справедливость этих слов, появился Додд, неся поднос с графином виски и со стаканами. Когда стаканы были наполнены, Флоуз встал, остальные последовали его примеру. Только миссис Флоуз осталась сидеть.

— Я отказываюсь пить за Смерть, — упрямо проворчала она. — Это безнравственный тост.

— Да, мадам, но ведь мы живем в безнравственном мире, — сказал Флоуз. — Однако выпить все равно придется. Для вас в этом — единственная надежда.

Миссис Флоуз неуверенно поднялась и с отвращением посмотрела на него.

— За Великую Определенность! — сказал Флоуз, и его голос зазвенел среди боевых знамен и оружия.

После обеда, который был подан в столовой, Локхарт и Джессика отправились побродить по Флоузовским болотам. Послеполуденное солнце освещало грубую траву. Когда они взбирались на Флоузовы холмы, им попались лишь несколько лениво отошедших в сторону овец.

— Локхарт, милый, я бы ни за что на свете не хотела пропустить сегодняшний день, — сказала Джессика, когда они поднялись на верхушку холма.