— Я и не сомневаюсь, — пожала я плечами. — В мусорке в принципе до фига занятных вещиц. Ты их все будешь домой таскать? И вообще, с чего ты решила, что именно эту штуковину выбросил покойник? В смысле, до того, как он стал покойником…

— Это просто, — заволновалась Манька. — Во-первых, эта, как ты выразилась, штуковина лежала почти на самом верху, а во-вторых, пакет чище, чем остальные, даже провонять не успел как следует.

Покрутив пальцем у виска, я выразила свое отношение к логике подружки и заторопилась домой. На сегодняшний день мне лично впечатлений было достаточно, и выслушивать Манькины рассуждения о содержимом мусорного контейнера сил уже не хватало. В ближайшей перспективе маячила ароматная ванна, поэтому я перешла на легкий галоп. Рядом, сопя, скакала Манька. Она всерьез вознамерилась продолжить сегодняшний вечер у меня дома, однако я категорически воспротивилась этому и послала подружку… к ней домой.

Утром я проснулась в хорошем настроении. События вчерашнего вечера казались уже не такими кошмарными, воспринимались как забавное приключение и даже вызывали улыбку, правда, немного нервную.

Мурлыча под нос незамысловатую мелодию, я приняла душ, позавтракала и уселась перед зеркалом, чтобы наложить легкий макияж и подчеркнуть свою неземную красоту.

— Ну, и когда же ты появишься, мой прекрасный принц на белой лошади? — глубоко вздохнула я, строя глазки собственному отражению.

Именно в этот момент в дверь позвонили. От неожиданности я вздрогнула и ткнула кисточкой от туши себе в глаз.

— Привет. Чего это у тебя с глазами? — бросила Манька, врываясь в квартиру, едва я открыла дверь. Впрочем, ответ ее мало интересовал. Она плюхнулась в кресло и пожаловалась: — Я всю ночь не спала. Думала, думала…

Измученной бессонницей подружка не выглядела, скорее даже наоборот: яркий природный румянец на крепеньких щечках свидетельствовал о крепком, здоровом сне. Следов напряженной мыслительной деятельности лицо подружки тоже не носило. Поэтому я лишь хмыкнула, оставив Маруськино заявление без комментариев.

— Так вот, Славик, к какому решению в конце концов я пришла. Мы беремся за это дело! — подружка смотрела на меня круглыми глазами, в которых плескалось неподдельное восхищение собственной смелостью.

Заметив, что я не тороплюсь разделить ее восторги и не прыгаю на месте от счастья, Манька принялась развивать свою мысль:

— Представляешь, пока менты будут тянуть резину, пытаясь раскрыть очередной «висяк», мы самостоятельно это дельце обтяпаем, и бац — герои!

— До чего безделье человека доводит! — покачала я головой, любуясь на свое отражение в зеркале. — Ты бы, Маня, крестиком вышивала, что ли…

— Зачем это? — искренне удивилась Маруська, слегка сбитая с толку неожиданным предложением.

— Заняла бы руки работой, глядишь, и в мозгах просветление наступило бы.

Манька обиженно засопела. Впрочем, дулась она недолго. Как видно, мысль обставить ментов не давала ей покоя.

Вообще-то я давно заметила в подружке склонность к авантюрам: жизнь без приключений, зачастую связанных с риском для жизни, казалась ей скучной и неинтересной. Помнится, однажды я посоветовала Маньке «сходить замуж», намекнув, что семейная жизнь здорово повышает уровень адреналина в крови. Однако Маруська отмахнулась от моего совета, как от назойливой мухи:

— Этого адреналина хватит только на месяц, потому его и называют медовым. А что дальше? Стирка, уборка, готовка, плюс вечно недовольный мужик под боком. Да я его задушу собственными руками! Так зачем же мне вдовствовать в столь молодом возрасте?

Скажу по секрету, один раз подружка все же предприняла попытку связать себя узами Гименея с молодым человеком по имени Игнат.