– Как вам будет угодно. Вы действительно верите, что я стала бы рисковать жизнью ради мистера Вулфсона?

– Холодная кровь и холодное сердце?

– Вас, по-видимому, эти черты не прельщают, лорд Хоули? Что же касается этих цепей...

– Вы знаете, принимая в отношении вас эти меры предосторожности – вы, если помните, были в то время без сознания, – я подумал, как легко было бы взять вас и утопить. Эти цепи весят достаточно, чтобы не дать вам всплыть.

– В Акоре есть ныряльщики, которые добывают устриц и мидий в глубоких расщелинах на дне внутреннего моря – там устрицы самые крупные и сочные. Так вот, чтобы скорее опуститься на дно, они надевают на запястья наручники из металла. Должна сказать, я ныряла вместе с ними.

– Какие у вас необыкновенные обычаи.

– Возможно, у вас будет больше возможностей ознакомиться с нашими обычаями, когда у Британии появится в Акоре военная база.

Она испытала нечто вроде торжества, когда увидела, с каким удивлением посмотрел на нее Хоули. Но, надо отдать ему должное, Хоули быстро стряхнул с себя ненужные эмоции.

– Вы, случайно, не пытаетесь вести со мной переговоры?

– А почему это вас должно так удивлять?

– Потому что у вас нет на то полномочий, следовательно, и общаться с вами на эту тему бессмысленно.

Она улыбнулась.

– Полномочия подразумевают ответственность. Кто отвечает, с того и спрос. У меня же есть нечто гораздо лучшее – влияние. – Амелия сделала паузу, давая Хоули время на то, чтобы переварить информацию. – Мы все очень сильно привязаны друг к другу в нашей семье. Мой отец любит меня, и мой дядя, ванакс, тоже. А любовь делает людей уязвимыми.

– Вы хотите, чтобы я поверил, что вы используете любовь близких для того, чтобы помочь мне?

– Да, если нашим целям случится совпасть. Вы хотите получить военную базу на Акоре и, что мне представляется для вас еще более важным, – вместе с базой получить кредит доверия от самых влиятельных персон Британии. Я же хочу...

– И чего вы хотите?

– Независимости. Свободу принимать собственные решения и жить своей жизнью – так, как я хочу, и никак иначе. Простите за банальность, но для этого нужны деньги.

– Ваша семья очень богата.

– Но я – нет. Мне нужны собственные средства. Преимущество в общении с людьми такого сорта состоит в том, что они считают других подобными себе.

– Вы должны понять, – сказал он, – что у меня не было иного выхода. По здравому размышлению, мистер Вулфсон крепко вас скомпрометировал. Я смею предположить, что ваша семья может из чувства благодарности захотеть сделать что-либо для меня.

Наконец, не без поощрения с ее стороны, Хоули озвучил свои сокровенные желания. Но, кажется, ей удалось не только вытащить у него признание. Хоули достал из кармана маленький ключ и жестом дал ей понять, чтобы она приподняла ноги. Он приблизился к ней с явной опаской. Амелия постаралась не демонстрировать того, что его прикосновения ей противны. Когда кандалы были сняты, Амелия с улыбкой протянула ему руки.

– Может, вы и их снимете?

Хоули распрямился, спрятав ключ в карман. Волосы его в свете лампы казались отлитыми из чистого золота. Лицо его с идеально правильными чертами еще никогда так не напоминало ангельский лик такой, каким его изображают художники. Лишнее доказательство того, как может отличаться форма от содержания.

– Нет. Я и так сделал для вас слишком много.

– Жаль. – Она встала, вздохнула, сделала шаг по направлению к нему и споткнулась.

Он не дал ей упасть, но при этом остерегался прижимать ее к себе.