Минут через пять (в течение которых, я думала, что на обратном пути по этой лестнице придется подниматься) мы все-таки дошли. Каким-то огромным ржавым ключом, Гарик открыл не менее огромную и ржавую дверь, и я оказалась в полной темноте.

— Сейчас я включу свет, — оптимистически пообещал мой напарник и пошел искать выключатель. Искал он его долго, пару раз обо что-то ударившись, видимо сильно, о чем я поняла из его заковыристых высказываний. К моему величайшему стыду, меня это порадовало. Надо же, раньше я до примитивного злорадства не опускалась. Наконец Гарик нашел выключатель, и у меня появилась возможность осмотреться.

Это был обычный сырой подвал. Довольно большой. В середине стоял огромный аквариум, в котором что-то копошилось. Вокруг стояли аквариумы поменьше.

— Делать вообще практически нечего. Вот тебе черпачок, — Гарик протянул мне странный предмет, которым любители рыбок вылавливают подопечных из их стеклянных домов, — надо рассортировать лягушечек, которые сидят в этом аквариуме. По размеру. Крупные к крупным, мелкие к мелким, средние соответственно к средним.

— А зачем? — осторожно спросила я.

— Ну, их сегодня привезли, видишь ли, они нам иногда нужны…

— Для опытов?

— Не перебивай, — резко оборвал меня «напарник». — Нужны, и все. А им, бедным, тесно. Аквариумы поменьше пошилось. Животных любишь? — я утвердительно кивнула.

— Вот и пожалей их. Думаю, сорока минут тебе вполне хватит, сейчас 16.20, около пяти я за тобой приду. Ну, давай, бывай.

Мой друг — художник и поэт, развернулся и хлопнув дверью, оставил меня одну.

Едва стихли его шаги на лестнице, я дала волю эмоциям. Я смеялась, так, как давно не смеялась. Действия Гарика были очевидны. Он действительно хотел сотворить гадость, и пошел по проторенной стереотипной дорожке.

— Все женщины боятся лягушек, — видимо, подумал он. — Вот тебе лягушки.

Наивный чукотский барышень. Я их обожала. Лягушечек, жабок. Просто боготворила. Мне они всегда казались удивительно симпатичными созданиями. Кто этому поспособствовал — мама-физиолог, которая с детства внушала нам с сестрой, что в природе нет ничего отвратительного, или Борис Заходер с его рассказом «Серая звездочка», точно не знаю, но я с удовольствием принялась за работу, весело болтая со своими подопечными.

Некоторые из них, совершенно не возражали против того, чтобы переехать в места пообширнее, некоторые — особо мелкие, были более консервативны и ни в какую не хотели перебираться, так что с ними, пришлось повозиться.

Время для меня пролетело незаметно, и работа была сделана довольно быстро. В конце концов, в аквариуме, осталась одна симпатичная большая жаба. Я отложила в руки сачок и взяла эту красавицу в руки.

Не знаю, какой идиот придумал, что от жаб бывают бородавки. Конечно, есть там всякие ядовитые лягушки, но они далеко в тропиках и совершенно другого цвета.

— Надеюсь, этот злодей Гарик, не сделает тебе ничего плохого? — сказала я своей новой подружке и поднесла ее поближе, чтобы рассмотреть. Жаба тоже на это надеялась.

— Такую красавицу нельзя обидеть, — конечно разговаривать с жабой довольно глупо, но я ничего не могла с собой поделать. — Ну? — я подняла ее повыше и она задергала лапками. — Не волнуйся, милая, сейчас я тебя опущу в аквариум, и все будет хорошо.

Не знаю, что меня толкнуло на следующий шаг. Наверное, дурацкая сказка про царевну-лягушку, вкупе с мечтой любой девушки встретить принца на белом коне.