— Слушай, а мы на самолет не опоздаем? — спросила я у Гарика, который порхал от холодильника к плите.

— Неа, все равно он без нас не улетит, — пожал плечами Гарик.

— Мы что, типа ВИП-персоны?

— Угу, — кивнул он, — но мы не будем этим пользоваться. Мы же хорошие ребята. Не будем заставлять самолет ждать. Все, давай поедим, потом я быстро соберусь, и поедем.

— Гарик, — я посмотрела на пластмассовые контейнеры, которые он выставлял на стол. — Ты же только что у меня всю еду съел.

— Маш, я перекусил, а перед полетом надо хорошо пожрать. Кто его знает, когда удастся поесть в следующий раз, а питаться в ресторанах при аэропортах — это, простите, не по мне.

— Ой-ой-ой, какие мы нежные, — начала было я, но потом с удивлением уставилась на процесс поедания пищи моим напарником.

Создалось впечатление, что им овладела равнодушная ненависть к еде. Как у профессиональных убийц, которые не питают ненависти к своим жертвам, просто, это их работа. Именно это сравнение промелькнуло у меня в голове, когда я увидела, как вокруг меня стала исчезать продукты. Я поняла, что если хочу, чтобы мне что-то обломилось — надо поспешить, и добыть себе пищи. К счастью, это оказалось не сложно. Гарик, конечно, поворчал, что кто-то слишком много ест, после того как я утащила последний кусок сыра у него перед носом, но в целом вел себя очень прилично. Через десять минут, он откинулся на спинку стула, блаженно похлопывая себя по пузу.

— Отлично, ты пока помой посуду, а я соберу вещи.

Я была в таком шоке от этого заявления, что молча встала и помыла посуду. Гарик же, все это время метался по квартире и время от времени ругался матом, из чего, я сделала вывод, что, несмотря на внешнюю прибранность, он тоже не особо в курсе, где и что у него лежит.

Однако очень скоро он нарисовался рядом со мной и раковиной, одобрительно хмыкнул, увидев вымытую посуду, чмокнул меня в макушку и снова исчез.

Через три минуты донесся его возмущенный рев из прихожей.

— Ну, что ты там застряла? Мы же опаздываем!!!

Чтобы не убить Гарика, мне вновь пришлось заткнуться и молчать вплоть до посадки в самолет, отделываясь ничего не значащими междометиями. Я подумала, что если все будет продолжаться в таком духе, к концу этого года, я смело могу идти в монастырь к каким-нибудь буддийским монахам-молчальникам.

Мы быстро доехали до Домодедово, благо Жанночка позволила нам миновать все пробки. И даже не опоздали не регистрацию.

Мне пришлось приложить определенные усилия, чтобы не дать Гарику прорваться в магазины Duty-free.Они желали затариться текилкой на дорожку. К счастью, эти магазины не были предназначены для пассажиров внутренних рейсов, поэтому в целом полет прошел успешно, и в 21.20 по местному времени, которое опережает человеческое московское, ровно на три часа, мы приземлились в Толмачево — аэропорту славного города Новосибирска, в котором я никогда не была.

Пока Гарик тащил сумки, я нашла табличку с нашими фамилиями в руках у симпатичного пожилого дяденьки, который оказался водителем чистенькой и вполне вместительной иномарки.

Гарик плюхнулся на сиденье рядом с водителем, и следующий час пока мы ехали из аэропорта на небольшую турбазу, которая располагалась рядом с Академгородком (эта все, что мне удалось выкачать из водителя), посвятил обсуждению областных проблем с местным жителем.

Дяденька-водитель был рад поговорить и пожаловаться на свою жизнь. Все было как всегда: низкие зарплаты, высокие цены, плохие дороги, дорогой бензин, оборзевшая милиция — и я задремала под монотонный гул колес, изредка прерываемые возмущенными вскриками своего напарника, который был согласен со всем вышеперечисленным. Правда, в этот список он добавил немало новых пунктов.