Он растянул губы в улыбке. Его подруга тоже молода и хороша собой, но такого огня, как в женщине, сидящей перед ним, в ней нет и в помине. Почему так случается? Юджину, которому это совершенно не нужно, достается настоящее сокровище?

Роберт вздохнул, пристально посмотрел на лицо Бесс, заметил несколько нежных веснушек-золотинок на носу, они показались ему необычайно трогательными, и он улыбнулся — уже совершенно искренне.

— Продлить жизнь Юджина возможно, но нужна операция. На нее он не согласен.

— Но после операции, с искусственными суставами, он сможет жить долго?

— Скорее всего. Как ни странно, это будет зависеть уже от его желания.

— Да, я понимаю. «Вам будет дано по вашей вере», — процитировала Бесс.

— Именно так, — подтвердил Роберт.

— Спасибо. Я все поняла.

Бесс поднялась, и Роберт не смог удержаться — окинул ее взглядом всю, с головы до ног. А потом услышал собственный голос, который произнес слова, слетевшие с губ сами собой:

— Если вы хотите, Бесс, я могу проконсультировать вас, осмотреть…

Она резко обернулась и впилась взглядом в его ухоженное лицо, на котором появилось похотливое выражение.

— Благодарю вас. Ваши услуги не потребуются, — холодно бросила она и вышла из кабинета.

Роберт вытянул ноги под столом и усмехнулся. Нельзя дважды войти в одну и ту же реку, уверяют философы. Что ж, может быть, они и правы, поскольку со своей нынешней любовницей, подставляющей сейчас свое тело солнцу во Франции, он сошелся, сделав ей то же самое завуалированное предложение, что и сейчас Бесс. Но его любовница, кстати, тоже жена его старинного пациента, ответила иначе:

— О, доктор, вы так любезны. Когда я могу воспользоваться вашими услугами?

— Немедленно, — сказал Роберт и запер дверь на ключ.

Кушетка в кабинете была весьма удобной, женщина — молодой и изголодавшейся — муж слишком давно болел, желание истомило ее. Роберт умело делал свое дело, за что был вознагражден — с тех пор в чеках, которые он получал за услуги, цифры стали расти…

Кушетка отошла в прошлое, любовники устраивались в более приятных местах — в загородных гостиницах, милых и уютных, с хорошей кухней…

Ну что ж, эта жена не хочет. Но Роберт узрел выгоду для себя и в этой ситуации: отныне, Юджин Макфайр, подумал он, у тебя новое увлекательное занятие — ты станешь платить по счетам Бесс и по моим. Если она постарается продержать тебя на этом свете подольше, мне же лучше.

Он громко расхохотался.

Глава тринадцатая Ярость и страсть

— Сука! Какая сука, — прошипел Пол Синди и отшвырнул газету.

Но тут же снова схватил ее, стиснул, принялся рвать, мять и засовывать обрывки в рот, чтобы заглушить стон ярости, который разрывал его тело на части.

Он повалился на пол со звериным рычанием, выплевывая намокший от слюны бумажный ком, который обрел привкус желчи.

— Ты попляшешь у меня, — пригрозил он и повалился на ковер совершенно без сил.

Пол уставился в потолок, но видел не белые квадраты, а белое тело Бесс Раффлз, которое еще совсем недавно накрывало его тело. Сперва нежное и мягкое, а потом настойчивое, оно вздымалось над ним, оно летало, оно, наколотое на его тугую плоть, выписывало пируэты… О, она была как гоночный болид, его Бесс Раффлз.

Пол закрыл глаза. Напрягшаяся плоть требовала тела Бесс, хорошо знакомого — он помнил все родинки, каждую голубую жилку под кожей, откуда и куда она бежала, наполняя тело Бесс жизнью, которая нужна ему, Полу Сидни, для наслаждения, для ощущения себя живым мужчиной.