Генерал Николаев сказал президенту:

— Борис Николаевич, вы единственный руководитель в стране, которому я подчинен по службе. Вы должны принимать политические решения, мы должны их исполнять. Но я не подчинен вашему окружению и не буду подчиняться.

Генерал Николаев пользовался телефоном прямой связи с президентом, добивался личного приема и не представлял документы людям из ельцинского окружения, когда они этого требовали. Для этого в аппарате Николаева документам нарочито присваивали высший гриф секретности, чтобы иметь формальный повод их никому, кроме президента, не показывать…

— Но когда президент начал болеть, вы тем не менее по-прежнему могли попасть к нему на прием?

— Да, но продолжительность встреч сократилась до получаса. Все встречи по тридцать минут, не больше. Может быть, с кем-то он беседовал более долгое время, не знаю…

Наступила эпоха нового застоя. И Ельцин, как когда-то Леонид Ильич Брежнев, стал предметом насмешек.

Президентская команда сменилась почти полностью. Из Кремля ушла вся блистательная группа помощников Ельцина — Сатаров, Батурин, Краснов. И причина заключалась не только в том, что команду, организовавшую избрание Ельцина на второй срок, следовало отблагодарить высокими должностями.

Георгий Сатаров объяснял это так:

— Наша команда перестала быть необходимой. Мы были востребованы в 1992–1993 годах, потому что была дико непонятная ситуация: столкновения, конфликты, полнейшая неясность в отношении будущего. А президента окружали два типа людей: классические чиновники и политики новой волны — Станкевич, Шахрай, Бурбулис. Чиновник мало чем способен помочь в нестандартной ситуации. А политики — не командные игроки, они работают только на себя. Вот и понадобились интеллектуалы, способные стать чиновниками. После президентских выборов ситуация перестала быть такой острой и непредсказуемой. И мы стали неудобными. Кому нужен самодостаточный интеллектуал, которого ни за что не зацепишь, который лепит правду-матку?..

Администрацией президента теперь управлял Анатолий Чубайс. Он предпочитал иметь под рукой не разрозненную группу помощников, избалованных вольницей, а исправно функционирующий аппарат. При больном и неработающем президенте он пытался наладить механизм государственного управления.

Тогда во время одной из бесед в Кремле Чубайс говорил мне:

— Власть должна быть властью, добиваться того, чтобы ей подчинялись. Сейчас губернаторы деньги получают от Москвы по разным каналам, а мы эти деньги сведем в один поток и тем самым будем держать губернаторов в руках. А Евгений Вадимович Савостьянов занимается сейчас тем, чтобы местные органы Федеральной службы безопасности, милиции, прокуратуры подчинялись Москве, а не губернаторам…

Евгений Савостьянов вспоминает:

— Весь второй срок Ельцина — это непрерывная болезнь. Он отсутствовал на рабочем месте и практически не работал. Начиная с 1996-го задачей администрации в значительной степени было создать образ работающего президента. И там, где это возможно, заменить его.

— Как часто вы видели президента?

— Нечасто. Регулярно с президентом общались глава администрации, руководитель секретариата, пресс-секретарь, руководитель протокола. Все остальные видели президента либо на редких совещаниях с его участием, либо когда он вызывал. Меня Борис Николаевич вызывал всего несколько раз.

— Какое он на вас производил впечатление?

— Очень уставшего человека.

— Человека полностью разбирающегося в ситуации или уже отдалившегося от практических дел?

— Об этом легче судить по тем документам, которые через него проходили.