— Что, пришел дострелить? — хрипло спросил он.

— Ага. — согласился Женя. — дострелить. Хорош, набегался. Почитал я о твоих делишках. Тебя, как бешеного пса, по-хорошему, давно грохнуть пора. За тобой столько висит, что на десять лет строгого расстрела потянет. Так что не задерживай, вали вниз. Не хочу потом тут за тобой дерьмо убирать. Давай, мажорчик.

— А вот хрен тебе!

Глаза Троекурова сверкнули бешенной ненавистью. Он отбросил в сторону бумаги и рванул застежку кобуры. Но Женя не собирался давать ему шанс. Он лишь чуть приподнял ствол «люгера» и нажал на спуск. В небольшой комнате выстрел резко хлестнул по ушам. Словно эхо, за окном грохнул одиночный выстрел из автомата — Ветров отконтролировал Тэкле. В углу, увидев кровь, затихла, упавши в обморок, блондинка. Что ж, хоть какая-то вышла польза от этого козла. Женя спрятал пистолет в кобуру и обернулся к швейцарцу:

— Давай, Клаус, уберем отсюда мусор.

Два часа спустя, все собрались на верхней площадке центральной башни.

— Красота-то какая!

Женя подставил лицо свежему ветру. Все необходимые работы были сделаны. Тела эфиопов были утащены к лесу, проводник отпущен обратно, пленный, вполне владевший английским, был допрошен. Он, собственно, подтвердил все то, о чем и так уже догадался Женя: Аддис-Абеба, намеренно лишая прямой поддержки периферийные племена и организовывая через своих эмиссаров типа Джамала бандитские шайки на границах сопредельных анклавов, пытается расширить территорию и укрепиться за счет соседей. Учитывая темпы прироста эфиопского населения, лет через двадцать у них появится огромная армия в несколько тысяч голодных и злых людей, которых можно будет направить практически на любого внешнего противника. Появление фортов эфиопы расценили как возможность создания военных баз, максимально приближенных к территории вероятного противника. Поэтому постарались захватить максимальное их количество. На швейцарском направлении у них было уже два форта. Поскольку швейцарцы не особо выходили за пределы анклава и не стремились разведывать территории, вся добыча без борьбы доставалась эфиопам. Индусы и шанхайцы были гораздо более активны, там удалось забрать только один форт. А вот на западном направлении случился большой облом. Появление Жени спутало все карты. Он убил Джамала, главного агента влияния в регионе и забрал у него столь ценный шар-индикатор, без которого все платформы были бесполезны. Он стал привязывать к себе эфиопские племена, разрушая всю стратегию экспансии. А сейчас и вовсе захватил следующий форт, уничтожив специальный отряд эфиопской армии. Военные операции против форта Сибирь пока не планируются. Идет разведка. Радиосвязь у эфиопов есть, но они ни с кем не общаются, только слушают эфир.

Женя спросил, откуда эфиопы взяли индикаторы. Оказывается, на берегу озера рядом с Аддис-Абебой, которое, разумеется, назвали Тана, есть развалины древних строений. В них был обнаружен каменный ящик с тремя шарами. Может, были и другие находки, но пленник об этом не знает. Женя сразу подсчитал: три форта у эфиопов есть, три шара было у них отобрано. То есть у них, практически, больше не осталось возможностей к расширению. Если, конечно, не было еще трех шаров. В любом случае, расслабляться нельзя. И еще: нужно добытый шар передать группе Касаткина. Заодно и пленника отправить Сотникову, он в паре с Гольдбрейхом еще что-нибудь из него выжмет. Пусть присылают вертолет, часа за три он долетит. Еще часов через шесть будет у Касаткина. А это значит, пора связываться с базой. Интересно, а напрямую отсюда, с башни, до замка Россия сигнал дойдет? Лучший способ узнать — попробовать.

А что делать с этим фортом? В форте Сибирь уже главное сделано, все настроено, теперь только методично развивать, расширять. Все скучно и довольно занудно. Но Курт Шрайбер со своей въедливостью и педантичностью, без сомнения, справится.