|
Мне позвонят — я кукарекаю чего-то такое доброжелательное, но телефон первой тоже сама не поднимаю — включается автоответчик вначале, и стоит определитель, кто звонит. Многих это почему-то обижает. Но вот позвонить самой — нужно физически себя заставлять подойти к телефону. Детям не нравится, что я не падаю в обморок при виде их разбитой коленки, а спокойно достаю лейкопластырь и говорю, что все хорошо. Родителям мужа не нравится, что я не расспрашиваю все время о здоровье и не вздыхаю по поводу повышенного их давления, а тихо приношу какие-то травы, оздоровительные методы. Они считают, что увиденный и не обсужденный фильм не считается просмотренным, а нерассказанная поездка в Париж не считается съезженной. Им не нравится, что я не начинаю биться в истерике и «волноваться, как положено жене», когда муж задерживается. Я говорю, что если что-то случится, то обязательно позвонят. А если позвонят из морга — то уже поздно будет волноваться. Мужу не нравится, что я не прихожу в экстаз по поводу красиво повешенной полочки, а просто благодарю и говорю, что да, красиво. Но, видимо, без проявления какого-то, положенного мне как жене, энтузиазма. Но, в общем, все уже давно махнули рукой и приняли, КАК ЕСТЬ. Баланс какой-то установился.
Olga: Да, я тоже стала много молчать. И с телефоном та же песня. Иногда я его сразу на весь день отключаю. Или он звенит, а я не подхожу — не хочу. Автоответчик я не ставлю — без него получается хороший тренинг интуиции: я всегда себя спрашиваю, кто бы это мог звонить и зачем, что это мне принесет. Очень часто получается. С мужем — да! Раньше его удивляло, что я не звоню ему на работу узнать, «как дела и чем занимаешься?» Вроде как я должна беспокоиться. Сейчас привык. А вот с помощью. Если человек жалуется, то я даю совет или помогаю делом. Также могу принести лекарство, травки и т. п. Но если я вижу, как человек не послушал совета, не принял лекарство и т. п., я перестаю реагировать на его жалобы. Для меня это просто очередная песнь о том, как жизнь плоха и несправедлива. Иногда человеку надо выговориться, и тогда я могу побыть жилеткой, но если назавтра он ту же песнь заводит — извините! В итоге меня, конечно, обвиняют в жесткости, жестокосердии… Еще его удивляет (и не только его, похоже, что всех!) полное отсутствие ревности у меня. Это даже его стало обижать. И…я иногда играю в ревность, подшучиваю. Но этого чувства я не знаю совсем. А еще замечаю, как я нуждаюсь в тишине. Хотя бы пару часов в день. Одна. Абсолютно одна. Разве что книга в руках. В ущерб сну или другим делам — я без этого не могу физически. Муж уже привык — это давно началось, лет 5 уже точно. Еще я перестала бояться ограбления, краж и т. п. Я не закрываю дверь на сейфовый замок и т. п. Вы понимаете меня? Я стала спокойно отпускать то, что уходит из жизни. Без плача и стенаний. Просто как факт. Вот что не могут пережить родственники. От мелкого: разбилась ваза. Я спокойно убираю осколки. Для меня НИЧЕГО не произошло. А окружающие реагируют от стенаний и причитаний до обвинений меня в том, что я не ценю время и деньги, вложенные в эту вазу, что я просто преступно равнодушна, и вообще, это ненормально — не грустить по утерянной вазе 3 дня и 3 ночи! Не говоря о том, что я часто спокойно отношусь к уходу человека из жизни. Тем более, если я знала этого человека мельком или не знала вообще. Тут уж получаю по полной программе: что я циничная, жестокая, ужасная и т. п., так что я теперь для поминок всегда занята. По телефону легче «погоревать». А отношение к болезням? В болезни я вижу внутренние причины. Себя только пониманием возникшей ситуации и лечу. Но вот кто-то заболел, и я вижу, что человек заболел потому, что не хочет отчет на работе писать или сессия на носу. Человеку плохо, а у меня нет жалости. Я вижу, что ОН ХОТЕЛ ЭТОГО! Что он мечтал заболеть, и мечта его сбылась. |
