— Да-да. Ты хорошо его знаешь, но ты не знаешь, что сейчас он все время… Ему все время больно. — Она помолчала и добавила: — Он больше не может принимать наркотики, чтобы уменьшить боль.

Мы шли молча, пока я переваривала эту новость. Переварив, я спросила:

— Рыжик… А что с ним?

— Да в общем-то ничего особенного. Я бы сказала, что он еще неплохо себя чувствует… Для его лет.

— А сколько ему лет?

— Не знаю. Судя по тому, что я слышала, ему за сто. Но точно сказать не могу.

— Да нет! Не может быть! Рыжик, когда я начала работать на него, ему было не больше семидесяти. Ну да, он и тогда уже был на костылях, но прыгал, как кузнечик!

— Ну… в общем, это неважно. Просто ты должна помнить, что ему все время больно. И когда он бывает груб с тобой, это… это в нем говорит его боль, а не он сам. Он здорово ценит тебя.

— С чего ты взяла?

— Я и так слишком много наболтала о моем пациенте. Давай поедим.

Занимаясь комплексом корпораций «Шипстоун», я и не пыталась изучать сами шипстоуновские аккумуляторы — для этого мне пришлось бы заново кончить школу, потом получить докторскую степень по физике, написать постдокторат по твердому состоянию и плазме, наняться на работу в одну из компаний «Шипстоун» и настолько поразить всех своей гениальностью делу, чтобы меня допустили к последней части внутреннего цикла контроля за выпуском и качеством продукции.

Поскольку все это заняло бы по меньшей мере лет двадцать, мне нужно было начать в тринадцать. Полагаю, Босс ожидал от меня совсем иных действий. Поэтому сейчас я вам процитирую отрывок из официальной версии (можете называть это пропагандой).

Прометей. Краткая биография и сокращенный перечень уникальных открытий Дэниела Шипстоуна и основанной им благотворной системы.

(Далее шел полный перечень его научных званий и наград).

«…и вот однажды Дэниел Шипстоун понял — его озарило! — что проблема состоит отнюдь не в нехватке энергии, а в ее транспортации. Энергия существует везде и повсюду: в солнечном свете, в ветре, в землетрясениях, во всех полезных ископаемых, какие только можно отыскать, — в угле, в нефти, в радиоактивных металлах, наконец, даже в зелени на ваших огородах. В глубинах же океана и в космическом пространстве вообще таятся неисчерпаемые запасы энергии, намного превышающие нужды всего человечества.

Те, кто болтал об „энергетическом кризисе“ и о необходимости „накопления энергии“, ровным счетом ничего не смыслили и совершенно не разбирались в ситуации. Небеса готовы были разверзнуться энергетическим дождем, необходимо было лишь иметь наготове „корзину“, чтобы поймать этот „дождь“.

Вдохновляемый своей благородной женой Мюриэл (урожденной Гринтри), которая пошла работать, чтобы прокормить семью, молодой Шипстоун уволился с „Дженерал атомик“ и стал самым знаменитым из всех американских героев — изобретателем-одиночкой. Через семь голодных и нищих лет напряженнейшего труда он вручную собрал свой первый аккумулятор. Он изобрел…»

Короче говоря, он изобрел способ запихнуть такое количество киловатт-часов в столь малую массу и крошечное пространство, какое не снилось и не могло присниться ни одному инженеру. Назвать его изобретение «усовершенствованной аккумуляторной батареей» (а в некоторых ранних исследованиях его так и называли) — это все равно, что назвать ядерную бомбу «усовершенствованным огнеметом». То, чего он достиг, обернулось полным крахом для громаднейшей индустрии (а заодно и хорошо организованной религии) западного мира.

Что произошло дальше? Тут я, пожалуй, прибегну к истории «сплетен» и к некоторым другим независимым источникам, поскольку не очень-то доверяю слащавенькой, приглаженной версии самой компании.