|
Ее коричневый твидовый костюм, вне всяких сомнений, был пошит еще в начале войны. В нем были широкие подплечники, а расклешенная книзу юбка длиной доходила до икр. На ногах – шерстяные чулки и тяжелые ботинки, – отметила Мод, усилием воли подавив улыбку, которая уже готова была расплыться у нее на лице. В правой руке у ведьмы был большой кожаный портфель, а через согнутую левую она перекинула серое шерстяное зимнее пальто. На голове у нее была черная шляпка из потертого искусственного меха, слегка надвинутая на один глаз.
Многие учителя вздрогнули, когда она провозгласила: – Доброе утро! После этого она сделала несколько шагов вперед, к шляпной вешалке, чтобы развесить свою одежду. Бесстыдно уставилась на короткое меховое пальто, которое Эльза перешила для Мод из прекрасной материнской каракулевой шубы. Презрительно фыркнув, сняла его с вешалки и сбросила на стоявшую рядом скамеечку. Не церемонясь, повесила на это место собственное потертое пальто, а старую шляпу водрузила на полку. После этого она развернулась и направилась прямо к ректору Экман, чтобы поздороваться. Две дамы, взявшись за руки, обменялись понимающими улыбками. «Очевидно, они хорошо знакомы и симпатизируют друг другу», – сделала вывод Мод. Вот почему ректор три семестра придерживала Язвино местечко, наняв лишь замещающего учителя. Наверное, не теряла надежды, что подружка вернется. Честно говоря, между ними существовало даже определенное внешнее сходство: те же отчетливые усики, та же фигура, такая же старомодная одежда. Однако, чтобы не погрешить против истины, необходимо признать – костюм мадам ректора сидел на ней лучше, и был менее изношен. Обе дамы, кстати, носили вышедшие из моды укладки: все волосы убраны от лица, и собраны в узел на шее. Волосы ректора Экман были светлее, и пряди седины в них казались почти белыми, в то время как Язвины волосы походили на соль с перцем. Грета Рапп обошла всех коллег и пожала им руки. Наконец, очередь дошла до Мод, которая тотчас состроила сладкую мину и с готовностью вытянула вперед свою узкую ладошку. Адъюнкт Рапп, не глядя, схватила ее своей широкой пятерней и встряхнула. От боли Мод вздрогнула, но выражение ее лица ничуть не изменилось. – Так это крошка Мод, которая присвоила мое местечко, пока я отсутствовала, – проговорила она, приблизив к Мод свое лицо. У Язвы было тошнотворно кислое дыхание, но Мод нашла в себе силы с улыбкой кивнуть ей в ответ. – Голубушка, ты сделала все, что было в силах вчерашней выпускницы. Но теперь мне предстоит много работы, чтобы девушки смогли нагнать программу курса, – добавила ведьма. Кто-то из коллег засмеялся, но от Мод не укрылась скрытая нервозность. «Они боятся Язвы», – заключила Мод. Но Мод не испугалась. Стоило ли опасаться того, кого очень скоро не будет рядом? Когда в конце января Мод выплатили жалованье, та констатировала, что расчеты оказались верны. Жалованье снизилось на 48 процентов. Так им долго не протянуть. Хильда не оплачивала жилье, потому что помогала заботиться о Шарлотте. Она лишь добросовестно вносила плату за свое питание. Когда Мод заводила с Шарлоттой разговор о том, чтобы сдать несколько комнат в обширном апартаменте, в ответ сестра всегда одинаково восклицала: – Чужие люди в моем доме?! Никогда! Иначе я умрууууу! Так Шарлотта завывала, пока не впадала в истерику. Бесполезны были любые попытки донести до нее, насколько катастрофической была их финансовая ситуация. Оставался единственный способ решения Проблемы: Язву нужно было убрать. Весь январь и февраль стояли трескучие морозы, и снега выпало необычно много для Гетеборга. Однако город не зря прозвали «маленьким Лондоном» за его умеренный, влажный климат – так что в конце февраля даже выдалось несколько сносных дней. |
