|
Лиза разинула рот: - Чем? - Своими делами. Думаю, будет правильно, если ты мне сделаешь чай и бутерброды. - Я тебе? - обомлела она. - Конечно. Приготовь повкусней и отнеси к телевизору. Закончу писать, и посмотрим фильм. - Вместе? - вновь остолбенела девчонка. - Конечно. Попьем чайку, поболтаем. - Со мной никто не пил чай у телика, - пробормотала Лизавета. - Да? А вот мы с Кирюшей частенько баловали себя таким образом. - Кто это - Кирюша? Решив не вдаваться в подробности, я ответила: - Мой сын. - А с кем он сейчас? - Уехал в Америку со своей матерью. - Как это? - изумилась Лиза. - Твой сын уехал со своей матерью? Я оторвалась от расчетов. - Потом объясню, а сейчас сделай милость, не мешай. Видишь, деньги считаю. - Ты же говорила, что их нет! - На игрушки нет. Это на еду. Лиза обиженно засопела. Я вновь взяла калькулятор, краем глаза наблюдая, как она вытаскивает из холодильника сыр. Потом она несколько раз пыталась привлечь меня к приготовлению еды, вскрикивая: - Лампа, отрежь масло! Или: - Где лежит хлеб? Но я не поддалась на провокации. Вмешалась только один раз, когда увидела, что Лиза пытается залить пакетик с "Ахматом" чуть теплой водой, а не крутым кипятком. Примерно через полчаса мы сидели у нее в комнате. Перед нами на тарелочке лежали чудовищного вида бутерброды. Огромные, толстые, кое-как отрезанные кусищи белого хлеба, обмазанные сливочным маслом. Сверху красовались ломти сыра размером со словарь иностранных слов. В качестве украшения Лиза пристроила сверху крохотную веточку увядшей петрушки. И это желание украсить еду тронуло меня до глубины души. Программа не обещала ничего хорошего, и мы, выбрав кассету про суперумного поросенка, уставились в экран. Лиза радостно хохотала, я улыбалась и пыталась доесть сырно-масляно-хлебную гору. Девочка-то неплохая, только очень избалована и ничего не умеет делать, да и откуда взяться навыкам, если ей до сих пор все подавали. Около одиннадцати она безропотно умылась и легла. Я отметила, что она сама разобрала кровать, а не призвала меня, и крикнула: - Спокойной ночи! В районе полуночи мне захотелось пить, и я пошла на кухню, в комнате девочки раздался вздох. - Ты не спишь? - удивилась я. - Нет. - Почему? Лиза шмыгнула носом и промолчала. Впрочем, понятно, она привыкла укладываться около часу. Я вошла в детскую и велела: - Давай спи спокойно. - Меня папа всегда на ночь целовал, - прошептала она. Я наклонилась и обняла девочку. Пахло от нее, как от шестимесячного щенка, - молоком, шампунем и чем-то приятным. Вспомнив наших мопсих Аду и Мулю, я вздохнула. Интересно, почему Разумовы не завели животных? - Спи, детка, все будет хорошо. Лиза напряженно сопела, потом попросила: - Спой мне песенку. - Песенку? - Да, - прошептала девочка. - Анна Ивановна иногда уложит Ваню и ко мне заходит, колыбельную поет. Я растерялась. Если чего и не знаю, так это колыбельных. Кирюшка никогда не просил ничего такого. Он любит перед сном поболтать о головоломках и кроссвордах. Вдруг из глубин памяти выплыли слова, и я невольно запела: - Ай баю, баю, баю, не ложися на краю, придет серенький бычок, схватит Лизу за бочок, баю бай, баю бай... В полной тишине мой голос звучал словно в соборе, ударяясь о стены. |
