|
.. Понятно? Более чем, продала дочь и рада. Шмякнув трубкой о рычаг, я призадумалась: что теперь делать? Поколебавшись минут пять, я позвонила следователю Митрофанову и нагло заявила: - Надо поговорить. - Вы кто? - изумился мужик. - Близкая приятельница Славы Самоненко, Романова. - И зачем я вам понадобился? - Слава в больнице, с аппендицитом. - Знаю. - Когда примете меня? - Да зачем? - По телефону нельзя, - загадочно сообщила я. - Приезжайте сейчас, - коротко бросил мужик. Митрофанов оказался полноватым коротконогим парнем с нездорово отечным лицом. Либо пьет втихую, либо мучается почками. Маленькие глазки терялись под пышными, сросшимися на переносице бровями. Зато на голове волос было мало, и следователь старательно маскировал плешь, зачесывая волосы сбоку. Рот у него был презрительно сжат и напоминал куриную гузку. Словом, Митрофанов мне решительно не понравился. Как и я ему, потому что мужик окинул меня оценивающим взглядом и холодно поинтересовался: - Чему обязан? - Разрешите мне свидание с Разумовой. - Это еще зачем? Минут десять я уговаривала мужика, приводя те или иные аргументы, но сломался он только тогда, когда дверь в кабинет распахнулась и вошел Леня Меньшов. Я не приятельствую с ним, как со Славой и Володей, но все же знакома. - Лампа? - удивился Меньшов. - Славка-то в Боткинской, слыхала? Я кивнула. - Ты ее знаешь? - поинтересовался Митрофанов. - Конечно, - засмеялся Ленька. - Это мать Славкиного сыночка. Митрофанов чуть не упал со стула. - Мать сына?! - Да я шучу, - объяснил Леня. - У Лампы дома живут два мопса, вот она Славкиной жене и подарила щенка, Вальтера. А Самоненко совсем с ума съехал, всем рассказывает про "сыночка", фотографии под нос сует. Неужели тебе альбомчик не показывал: Вальтер на диване, Вальтер с мячом, Вальтер спит... - Показывал, - буркнул Митрофанов. Короче, через час привели Лену. Следователь демонстративно взял в руки газету, но страницами не шуршал, скорее всего слушал. Лена выглядела подавленной. Бледность лица перешла в желтизну, и пахло от нее чем-то затхлым, но лицо было аккуратно подкрашено, волосы причесаны. Выслушав про мои разговоры с ее знакомыми и про беседу с Лизиной матерью, она протянула: - Ну а ты тоже думаешь, что видишь перед собой убийцу? Я постаралась ответить поделикатней: - У меня не слишком много информации по данному вопросу. Внезапно ее глаза наполнились слезами. - Лампа, клянусь здоровьем, я не убивала Кондрата. Честное слово. Ее лицо уверенной в себе женщины вмиг превратилось в мордочку несчастного ребенка, потерявшегося в шумной толпе. - Кто-то подставляет меня, специально оговаривает. Не просила я Антона никого убивать. Мне бы в голову не пришло обратиться к этому слизню. - Но он говорит... - Значит, ему заплатили, - уверенно сказала Лена. - Сходи к нему, Коломенский проезд, 18, и потряси за бока. - Свидание закончено, - быстро подал голос Митрофанов, складывая газету. Лена схватила меня за руку и быстро-быстро зашептала: - Слышь, Лампа, все друзья бросили, родственников нет, адвокат балбес, лапки сложил, помоги, съезди к Антону, предложи ему денег. В комнату вошел конвой. - Разумова, пошли. Но Лена не собиралась вставать. |
