— Они ждут нас! — метался Одноглазый.

Теперь он жил на мостике флагманского корабля, часами глядя на безмолвную сцену Вселенной.

Несмотря на молчаливое неудовольствие капитана, мостик стал и пристанищем для Запаянного. Часами лежал он на кровати, с бластером под подушкой, ни разу так и не взглянув в иллюминатор.

Ты часто приходил на мостик, но редко разговаривал с его квартирантами.

Ты держался особняком. Может быть, все это сон? — уже не впервые спрашивал Ты себя.

И все же временами Ты проявлял заметное нетерпение; говорил резко, щёлкая иногда в раздумье пальцами, будто пытался очнуться от утомительного сна.

Неизменным оставался лишь капитан флагманского корабля — Адмирал Флота Прим. Долг и обязанности командира заставляли держать себя в руках. Казалось, что он впитал всю уверенность, которую порастеряли генералы — Одноглазый и Запаянный.

— Через шесть дней мы приземлимся на Инисфаре, — сказал он Тебе. — Возможно такое, что они не окажут нам сопротивления?

— Можно только предполагать, что у них имеются достаточно веские причины не оказать его, — ответил Ты. — В течение нескольких поколений Оулени оставался удалённым от Федерации и практически не знал об интеллектуальном состоянии Региона. Может быть, все его жители — пацифисты, желающие подтвердить свою миролюбивую веру? А, может быть, их военная иерархия, оставшись не у дел, ослабила себя, и они могут рухнуть от нашего неожиданного давления. Но все это домыслы…

Ты не успел договорить.

Взорвался экран паразонда. Словно льдинки, разлетелись по полу его осколки. Металлические и стеклянные части брызнули во все стороны; клубы акридового дыма заполнили мостик.

Послышались крики.

— Начальника связи сюда! Быстро! — рявкнул Прим, но начальник уже приступал к действиям, вызывая по переговорнику команду электронщиков и аварийный наряд.

Запаянный осматривал повреждения, разгоняя дым, который с шипением вырывался из раскалённого кратера разрушенной панели. Его согнутая в напряжении спина напоминала пролёт моста.

— Сюда! — заорал Одноглазый. Истерическая нотка в его голосе привлекла внимание остальных.

Все смотрели туда, куда он указывал пальцем.

Напрягая зрения, они вглядывались в пустоту тьмы. И глаза их скорее почувствовали, чем увидели.

Мухи. Мухи, поднимающиеся тучами в стремнинах темноты.

Мухи. На их телах играл солнечный свет, и на границе света и тени эти насекомые терялись из виду.

Покрытая блеском множества солнц, стремнина была самим Космосом, а в недрах её клубились мухи — туман кораблей.

Древние силы Инисфара поднимались в атаку.

6.

— Их не счесть! — вопил Одноглазый, бледный, как смерть. — Их тысячи! Это они уничтожили экран. Это — предупреждение! Ради Пла и То они нас в момент сотрут в пыль!

Круто развернувшись, он бросился к Тебе.

— Это ты нас завёл сюда! — кричал он. — Что ты теперь посоветуешь? Как нам спастись?

— Оставьте это капитану и замолчите, — спокойно отбил атаку Ты.

Ты отошёл и стал рядом с капитаном.

Коротковолновые станции оказались неповреждёнными, и Прим быстро и чётко отдавал приказания командирам эскадрилий. На приёмном терминале, прямо у него над головой, отражалась вея картина происходящего — результаты выполнения отдаваемых им приказов. Флот оуленян разбился на отдельные группы, по нескольку эскадрилий в каждой. Группы веером рассыпались в стороны далеко на парсеки.

Они двигались навстречу пелене мух, как раскрытая ладонь. Они неслись на предельной скорости навстречу вражеским флотам.