На Дамиане, вместо привычного белья, красовались…ну-у-у, девушка даже не могла подобрать название Этому. Тонкие ниточки каким-то чудом удерживали спереди морду неизвестного насекомого. Глаза у зверушки были выпучены, очевидно, из-за удивления содержимым. Он что, весь день так ходил? Дайна представила как ниточки врезаются в кожу, и упала на кровать, до крови прокусывая кожу. Хохот рвался наружу с неимоверной силой.

— Тебе не нравится? — раздался мягкий шепот над ухом. Дамиан навис над ней, приподнявшись на локтях. Дайна приглушенно фыркнула и пробормотла.

— Что это? — ткнув пальцем вниз.

— Думал — тебе понравится, — признался мужчина.

— Ага, — сдавленно пробормотала девушка. Дамиан прищурился и вдруг резко наклонился, поцелуем стирая остальные слова. Смех тут же ретировался, уступив место новой волне возбуждения. Страстный поцелуй сменился на глубокий и нежный. Дамиан странно вел себя: словно в нем боролись два разных человека.

— Я сейчас на тебя наброшусь, — сообщила сквозь стоны девушка. Дамиан, растягивая удовольствие, ласкал умело и нежно. Это не походило на привычный ураган страсти, скорее — на ровный огонь, который может гореть долго и ярко. Черт, он ее мучил, заставлял гореть. Но девушка сейчас ни за что бы не отказалась прекратить этом учение. Убила бы. Посмей им кто-нибудь помешать. Одежда давно уже исчезла, остались только двое, слившись в извечном, привычном, но каждый раз новом танце любви.

И сквозь бешеный стук обоих сердце, сквозь свои громкие стоны, Дайна услышала тихие слова.

— Наконец-то ты моя, красавица…по-настоящему моя!