Туземец даже не оглянулся. Со страшной быстротой он добежал до лодки. Одним движением спустил её на воду и впрыгнул в нее. В надвигающемся сумерке ночи, не обращая внимание на опасность, он начал отчаянно грести вдоль кромки впадины, где вода вздымалась и опускалась между рифами, делая лагуну в этом месте особенно опасной. Корлисс приказал:

— Проуг, возьми тех, кто остался, и отбуксируйте акул в сарай.

Потом он изо всех сил прокричал в сторону лодки:

— Эй ты, псих! Ты не можешь выйти в море в шторм. Мы тебя защитим.

Туземец, должно быть, услышал его. Но в темноте не было видно, повернул ли он голову в их сторону вообще. Корлисс резко повернулся к существу, его лицо было строгим, а глаза смотрели с подозрением.

— Совершенно ясно, — холодно проговорил он, — что этот человек узнал тебя. Это значит, что ты с его острова или откуда-нибудь поблизости. Он боится тебя, настолько боится, что тут же подумал, что попал в твою шайку. Проуг был совершенно прав. Ты тот ещё гость. Хочу тебя предупредить. Мы самые крепкие ребята, каких тебе когда-либо приходилось встречать. Ты больше не останешься ни с одним из нас наедине, хотя должен тебе сказать, я все ещё не верю, что ты убил Перратина, потому что это бессмысленно. Как только шторм кончится, мы повезем тебя на острова и выясним, в чем тут дело.

Он быстро повернулся и пошел прочь. Но существо едва обратило внимание на его слова, разве только на то, что Корлисса уже не было рядом с ним. Оно лихорадочно думало:

— Человек с острова вынужден будет вернуться сюда из-за шторома. Он вспомнит, что Корлисс обещал заступиться за него, и что белые люди тоже сильные. От страха он выдаст меня. Остается только одно.

Уже почти стемнело, и туземца было едва видно. Существо быстро направилось туда, где мощный поток воды низвергался в лагуну. Здесь было глубоко, и глубина начиналась сразу у скалистого берега. Существо было так занято акулой, которая поднялась к нему из глубины, что в шуме этого небольшого водопада и водоворота под ним не услышало приближения Корлисса. Внезапно оно обернулось… в нескольких шагах от него стоял Корлисс, пристально глядя вниз на черную воду.

Корлисс не мог бы объяснить, что побудило его вернуться и пойти за существом. Отчасти это было оттого, что он заметил движение в воде. в том месте, где был Джоунз. Ужас охватил его, когда он увидел в полутьме длинный, темный, зловещий силуэт — сигарообразное тело, нырнувшее в темную глубину и скрывшееся в ней. Почувствовав опасность, он резко обернулся и посмотрел на существо. Несколько мгновений существо стояло не двигаясь, меряя его злобным взглядом. Здесь, на берегу моря, они были совершенно одни, и каждый его нерв натянулся как струна, а каждый мускул застыл в напряжении в яростной готовности бросить этого большого мрачного человека в воду. Оно уже присело, приготовившись к стремительному, мощному прыжку, когда увидело, как что-то блеснуло холодным металлическим блеском в руке у Корлисса, и его злобное желание тут же улетучилось.

Корлисс заговорил:

— Боже мой, это была акула, и ты говорил с ней! Наверное, я схожу с ума…

— Ты уже сошел, — выдохнуло существо. — Я увидел акулу и отпугнул её. Если к утру шторм утихнет, я хочу здесь искупаться и совсем не хочу, чтобы здесь были акулы. Брось говорить ерунду.

Его прервал крик о помощи. Жуткий, пронзительный вопль, который всколыхнул сумрачный вечерний воздух. Он исходил оттуда, где в море на фоне неба виднелся неясный силуэт туземца. От этого крика у Корлисса кровь застыла в жилах. Он вдруг почувствовал, что сускавшаяся темнота давила на него, как большое, тяжелое, но не дающее тепла одеяло. В нескольких шагах от него был Джоунз — худой сильный человек с холодными звериными глазами, тускло горевшими в полутьме приближающейся ночи.