За короткий промежуток времени я смог понять их нехитрый быт и примерный уровень развития. Даже правителя увидеть успел. Но после… Стоило только акцентировать своё внимание на женщинах этого поселения, что ходили с неприкрытым верхом и в причудливых головных уборах из разноцветных перьев, как за спиной послышался треск веток.

Мы с Койотом синхронно обернулись, чтобы увидеть перед лицом острие копья, выточенное из осколка какого-то чёрного камня. Не металла уж точно. А когда подняли головы, то приветливо улыбнулись людям звериных шкурах.

Причём шкурах разных.

— А вот и воины, — добродушно хмыкнул я, поднимая руки.

— Тумба-юмба! — рявкнул один из смуглых. — Тумба-юмба?

— На это каком он языке говорит? — спросил я псину, которая снова предпочла отмалчиваться. — Эй, старикан?

Повернул голову, посмотрел на ошалевшего пса и протяжно выдохнул. Нет, с таким товарищем каши не сваришь. Лучше бы он говорил… Впрочем, вдруг местные животные так не делают, а наши будущие обидчики охереют от говорящей псины и заколят нас прямо тут, даже не разобравшись, что к чему.

— Тумба-юмба? — продолжал вопрошать на своём тарабарском один из семерых воинов. — Мамба?

— Хуямба, — парировал я, медленно поднимаясь. — Ты меня понимать?

Нет, он меня не понимать. Мой подъём был расценен как попытка нападения, поэтому на моей щеке «Мамба» резким движением руки оставил порез. Не сказать, что мне было больно, но неприятно точно.

— А если в глаз, дурень? — я отмахнулся от древка, и в следующую секунду лица смуглых, похожих друг на друга как братья-близнецы воинов вытянулись. Глаза их тоже округлились, а следом понеслась полная тарабарщина.

Что-то там про мамбу, потом про юмбу, и, кажется, я явно услышал слово «пенис» в их скудном диалекте. Жаль только, вообще ничего не понял. Зато этот самый воин, решивший до этого меня порезать, медленно поднёс копьё к моему лицу и заявил:

— Пенис, мамба, акарана!

— Сам ты пенис, — возмутился я. — Убери эту дрянь от моего лица, пока не поранил никого.

Но воин ничего подобного делать не собирался. Я же, понимая, что сейчас нас могут запросто насадить на это копьё, сделал шаг назад и развёл руки в стороны со словами:

— Давайте решим всё мирно?

Мирно решить не получилось. За спиной послышался треск веток и шелест травы. Я даже повернуться не успел, когда мне по голове чем-то ударило.

Сознание вмиг помутилось, и последним, что я запомнил, были слова про пенисы и чернота.

* * *

Просыпаться с головной болью не любит никто. А особенно я, учитывая, сколько раз в своей прошлой жизни мучил свою печень. Но почему-то именно сегодня головная боль была душераздирающей. И в те первые минуты, когда я приходил в себя, уже понимая, что связан по рукам и ногам, эта боль не давала мне разлепить глаза.

Остальное моё тело тоже ныло.

Отчаянно хотелось холодной водицы, но пульсирующая черепушка недвусмысленно намекала, что даже опрокинуть в себя стакан воды у меня без труда не получится. Мол, нагнёшься испить — и будет тебе такое давление на мозг, что обоссышься.

— Что думаешь насчёт этих людей? — спустя пару минут до моих ушей донёсся голос Койота. — Племя явно дикое, воины неподготовленные. Магии в них я не ощутил.

Я молчал. Стараясь даже не думать, ибо и думать было тоже очень больно. Но назойливый старикан не унимался и продолжал болтать. Помимо него, рядом слышались и другие голоса — те самые, на незнакомом мамба-пенис диалекте.

Молчал я до тех пор, пока голова не начала постепенно проходить. Когда я смог-таки разлепить глаза и вяло улыбнуться, силуэты, которые изначально мелькали передо мной пятнами, задвигались быстрее.