— Эти люди непредсказуемы, — Восьмая пожала плечами.

— Наоборот. Люди, которые заняты серьезным бизнесом, должны быть как раз предсказуемыми. Иначе с ними не будут иметь дела другие бизнесмены. И ваш Дикобраз — не исключение. Он хотел отомстить Институту, и он ему отомстил.

— Вы так говорите, Игорь, потому что тоже, наверно, хотите отомстить?

— Не просто хочу. Я уже отомстил, — спокойно улыбнулся Гошка. — Ведь фактически это я все устроил. Ох, боюсь, что мне еще достанется от старшего брата… Димка, обещай, что не будешь бить по голове.

— Не обещаю, — сказал Гранцов.

— Ну и черт с тобой. Все равно мне легче признаться, чем скрывать такую операцию возмездия, — вздохнул Гошка и попытался отодвинуться подальше. — Так вот, миссис Восьмерка, слушайте, как все было на самом деле. Когда случилась эта история с пропавшими протеинами, я сразу понял, что это ваша работа. Вы дали мне время, и я его использовал. Я поднял все свои старые связи, я не вылезал из Интернета и библиотеки. Думаете, я искал деньги, чтобы рассчитаться с вами? Фигушки. Я искал информацию. Наверняка вы уже проворачивали такие аферы и раньше, вот мне и хотелось знать, чем все кончалось.

— Узнали?

— К сожалению, узнал. Узнал, что вы всегда добиваетесь своего. Любой ценой.

Керимов неожиданно хлопнул себя по коленке и воскликнул:

— Слушай, помнишь микроавтобус в Давосе? Восемь человек один раз убили, чтобы дело замять, э! Восемь человек!

— Они убили больше. И я не хотел пополнить количество трупов. И тогда вот что я придумал. Я просто составил список всех, кого вы обидели. Всех. Там были наши «атаманы» и польские спекулянты, мунисты и хаббардисты, и даже буддисты, у которых вы отсудили храм в Норвегии.

— Откуда буддисты в Норвегии? — пренебрежительно отмахнулась Восьмая. — Что вы несете, Игорь?

— Я продолжаю. Так вот, я составил этот список. В нем было тридцать восемь потерпевших. Против каждой позиции я указал суть их претензий к Институту. Указал координаты потерпевших. И указал нынешние адреса Института вместе со всеми его филиалами. Кстати, напомнил всю цепочку его переименований. После чего мне оставалось разослать этот список в тридцать восемь адресов. И надеяться, что хотя бы десяток из этих обиженных придурков сможет объединиться для возмездия.

— Ты всегда был ябедой, — неожиданно заметил Гранцов.

— Нет. Я всегда любил вскрывать пороки и наблюдать торжество справедливости, — парировал Гошка.

— Ну, спасибо тебе, братишка, удружил, — Вадим нащупал рукоятку под боком и приспустил стекло, впуская в салон струю холодного ветра. — За что ж ты нас-то подставил? Нельзя было разборки эти где-нибудь подальше провести?

— На Новой Земле, например? — спросил Добросклонов. — Извини, Дим, так уж получилось. И потом, я ведь предлагал тебе пересидеть у меня в офисе, не забыл?

— Был бы ты не раненый, я бы тебе сейчас ответил, — сказал Гранцов, постукивая кулаком по колену.

Но Доктор Керимов, сидевший между братьями, поднял обе руки и спросил:

— Можно один вопрос? Деньги где? В Рим летят? Каким рейсом? Может быть, нам лучше в аэропорт сейчас ехать, а не в этот проклятый институт?

Опер Петренко ответил:

— В аэропорт можно будет и позвонить. Предупредить пограничников.