Король задумался. Он искал подходящее слово, не нашел, и завершил так, как получилось:

    – Прибудет тот, за кем я уже послал. Гонец вернулся со Строфад. Они согласны оказать нам помощь, в обмен на деньги.

    – Всего лишь деньги, мой король? – усомнился старец.

    И правильно сделал.

    – Деньги и выполнение одного условия. Не волнуйся, это наилегчайшее условие из всех возможных. Чтобы его выполнить, не придется сносить горы и обращать реки вспять. Даже искать скрытый подвох, и то не придется.

    Серафим Нексус вздохнул.

    – Я – дряхлый, выживший из ума вредитель. Многие годы я, как мог, оберегал ваше величество от напастей. И мой опыт подсказывает: такие условия – самые опасные. Надеюсь, вы знаете, что делаете.

    Когда они уходили, им в спины неслось:

    Это мы –

    Без тени смысла,

    Как пустое коромысло,

    Упадем на плечи тьмы.

    Не узнали? Это мы.

    * * *

    – Я отдам все, лишь бы этот человек стал прежним, – сказал король, выйдя из дома.

    Серафим Нексус улыбнулся. Он знал цену таким заявлениям. Хотя выражение лица Эдварда II испугало бы лейб-малефактора, сохрани он способность пугаться.

    – Как в сказке, ваше величество? Полкоролевства и дочь в придачу?

    – У меня нет дочерей, – король остался серьезен. – У меня два сына. И оба слишком молоды для брака. Хотя… Пожалуй, я бы мог добавить сына к половине королевства. Сын подойдет, не правда ли?

    – Не шутите так, ваше величество, – попросил Нексус.

    – Я не шучу.

    – Тем более. Слова бывают услышаны не теми, для кого они предназначались.

    Caput II

    Задающий вопросы стоит на пороге,

    Задающий вопросы в тоске и тревоге,

    Он, бедняга, не знал, задавая вопросы,

    Что вопросы – столбы, а ответы – дороги…

    Томас Биннори

    – Итак, коллеги, подытожим, что нам известно.

    Приват-демонолог Матиас Кручек выдержал паузу. Он прошелся по гостиной, заложив руки за спину. Под ковром застонали половицы, вторя тяжкой поступи. Половицы знали, кто в доме хозяин – дородный, грузный Матиас всегда ходил, сопровождаем скрипом, как свитой.

    – Судя по картине, обрисованной уважаемым лейб-малефактором, недуг Биннори не дает заметных проявлений на эфирно-астральном уровне. Я правильно вас понял, коллега?

    – Совершенно верно, коллега.

    В углу, борясь с обидой, еле слышно засопел малефик Андреа Мускулюс. Пять минут назад Серaфим Нексус в очередной, девятый за сегодня раз назвал его, действительного члена лейб-малефициума, «отроком». Маг высшей квалификации Кручек для старца, значит, «коллега», а он, Андреа (тоже м. в. к., между прочим!) – «отрок». И никому не интересно, что они с Кручеком дважды коллеги – с прошлого года Мускулюс читал спецкурс по практическому сглазу в Университете Магии, где Кручек занимал должность доцента.

    «Похоже, для начальства мое отрочество затянется до седых волос, – думал Андреа, с раздражением шевеля пальцами ног.