И это было несправедливо. Майк уважал честную борьбу, но Кэдман был негодяем, худшим из худших. Этот подлец пользовался деньгами и связями и предпочитал взятки и лицемерие честному поединку.

Единственным светлым пятном во всей этой истории было то, что увольнение доказывало причастность Кэдмана к этой грязной истории.

Совершенно обессиленный, Майк поехал домой, выбрав дорогу вдоль реки. Там было холодно, тихо и пахло свежестью.

Увольнение не было концом света, он уже знал, что не задержится здесь надолго — пора перебираться в другой город, искать новую газету, новые статьи, новые сражения за правду.

Пора расстаться с Тесс, пока он еще в состоянии это сделать.

Майк остановил мотоцикл возле здания старого склада, где жил. Все, что ему было нужно, — это лечь и заснуть. Он подъехал к воротам и заметил подозрительно знакомую красную машину, припаркованную у дома.

Дверца машины распахнулась, в салоне автоматически загорелся свет, и Майк увидел ту, кого он больше всего боялся увидеть в этот момент. И ту, в ком нуждался сейчас больше всех.

— Тесс, — выдохнул он, наблюдая, как она идет к нему. На ней было шелковое голубое платье, облегающее стройную фигуру. Она была похожа на принцессу из волшебной сказки.

Майк показал ей на вход в дом и поехал ставить мотоцикл.

Он двигался очень медленно, стараясь оттянуть разговор с Тесс. Он хотел сделать расставание как можно более безболезненным для нее, выставить себя негодяем, сказать, что без него ей будет только лучше. В чем, собственно говоря, была доля правды.

Шелковое струящееся платье притягивало его взгляд, но Майк заставил себя взглянуть Тесс в лицо. Выражение ее глаз сказало ему, что она все знает.

Ему пришлось приложить усилия, чтобы не обнять ее, утешить, как будто это ее, а не его надо было утешать.

— Давно ты меня ждешь?

— Не знаю. Недолго. Мама завернула ужин для тебя, но, наверное, ты не захочешь. Ты всегда забываешь о еде, когда работаешь.

Только сейчас Майк заметил у нее в руках тарелку, завернутую в фольгу. От соблазнительного аромата у него потекли слюнки.

Майк теребил ключи — она права, он не ел ничего с самого завтрака, когда отправился на встречу с жутко нервничающим рабочим, который рассказал ему о Кэдмане. Майк проверил почту, просмотрел рекламные письма, чтобы потянуть время. Он должен сделать так, чтобы Тесс забыла его как можно скорее. Рассеянно Майк взял тарелку из рук девушки.

— Спасибо.

Он пытался не выдать боли, которую испытывал. Он так нуждался в Тесс, но не мог признаться, как ему нужны сейчас ее тепло и поддержка.

— Я могу зайти? — вежливо спросила Тесс.

Вежливо. Как всегда.

Майк пожал плечами, словно ему было все равно, зайдет она или нет. Он открыл дверь и отошел в строну, приглашая Тесс внутрь.

— Никогда не была здесь раньше. Я все представляла совсем по-другому, — призналась Тесс. — Ты говорил, что это дыра, а мне здесь очень нравится, — она разглядывала кухню. — Видно, что ты любишь готовить.

— Жизнь научит.

Он знал, что Тесс пришла говорить не о готовке. Чем раньше они обсудят важные вещи, тем лучше. Майк поставил тарелку на стол и засунул руки в карманы.

— Меня уволили. По крайней мере, Мэл соблаговолила позвонить и сообщить мне об этом лично.

— Я слышала, потому и пришла. Чем я могу тебе помочь? — Тесс развернула фольгу и, не спрашивая разрешения, поставила тарелку в микроволновую печь. Словно это был и ее дом тоже.

Майк все еще пытался сохранять беззаботный вид, но ему было очень больно видеть, как Тесс заботливо готовит для него ужин.