— Ты не против, если я тебя поцелую? — уточнил он. Очки легли на тумбочку. Решился.

— Не против.

Я не знала на что соглашалась. Меня никогда в жизни так никто не целовал. Я ожидала робкое прикосновение к губам, а потому еще кучу извинений. Но недаром говорят, что в тихом омуте бесы водятся. Его губы обжигали чистой страстью. Желанием, которое горело огнем. Оно заставляло трепетать и в то же время притягивало. Манило к себе. Он брал, много и жадно. Но я не чувствовала злых намерений. Лишь голод по ласке и пыл страсти. Я уже задыхалась от поцелуя и пробудившегося желания. Когда его руки оказались у меня на бедрах, я замерла. Большие пальцы гладили кожу под футболкой, а руки уже готовы были начать меня раздевать.

— Ты чего? — спросил он, отрываясь от моих губ.

— Страшно.

— Можем остановиться сейчас и дальше не идти, — тяжело дыша, ответил он. Мое дыхание смешивалось с его. Меня трясло от проснувшегося желания. Один лишь шаг.

— Только негрубо.

— Я постараюсь.

И опять поцелуи и жар тел. У меня от него уносило голову. Да я такого с Эдиком не испытывала, как с ним. Это напоминало опьянение в новогоднюю ночь. Когда легкость и предвкушения волшебства создают невероятное ощущение. И вот небо разрывается фейерверком. Так было и здесь. Фейерверк страсти.

— Ника?

— Что? — Я лежала и рассматривала потолок.

— Ты как?

— Знаешь, у тебя странное понятие о поцелуях. — Я думала он смутиться, но вместо этого Федя рассмеялся.

— Немного занесло.

— А что тогда значит «много»? — Я села.

— В другой раз покажу, — надевая очки, пообещал он. Удивил. И ни капли смущения не видно. Интересно, а прежний Федя вернется или мне теперь придется знакомиться с новым? Что-то к этому я не была готова.

Глава 27

Я сидела около кроватки, кормя Юру, и пыталась понять, что делать дальше. Как-то неожиданно все произошло или, наоборот, ожидаемо? Нет, сомнения и неуверенность — это заразная вещь. А еще смущение. Вот когда на тебя так смотрят, а ты не знаешь куда деваться. И ведь уже давно его не стеснялась, а сегодня почему-то начала. Жаркий получился поцелуй, ничего не скажешь. Завтра обо всем подумаю, а то голова чугунная от недосыпания.

— Ты жалеешь? — его вопрос застал меня врасплох.

— Нет.

— А для тебя это серьезно или так?

— Что ты хочешь этим сказать? — Я положила малыша в кроватку. Он тихо спал. Счастливый и довольный.

— Есть серьезные отношения, а есть так… Как я однажды услышал, пока нет никого другого на примете. Я не оскорбляю тебя. Хочу ситуацию для себя прояснить, чтоб не надеяться лишний раз. Один раз наступил на грабли. Думал, что все серьезно, а оказалось ей было просто скучно.

— А ты думаешь, я с тобой от скуки «целовалась»? — невольно усмехнулась.

— Не знаю. Поэтому и спрашиваю.

— Скажем так, не от скуки. Такой ответ устроит?

— Нет. Я не понимаю твоих мотивов.

— Я их сама не понимаю. Ты мне нравишься, ты добрый, заботливый и я тебе очень благодарна за все что ты делаешь для меня и ребенка.

— Значит, это что-то вроде благодарности? — спросил он, вытягиваясь на кровати и наблюдая за мной.

— Ты хочешь знать люблю ли я тебя? Нет. Я не знаю смогу ли кого-то любить. Но я хочу жить дальше. Хочу семью, дом, работу. Мне надоело болтаться как облако, зависящее от ветра. Я чуть не каждый день судьбу благодарю, что встретила тебя.