– Так вот почему коллекционер заходил к Россу в среду? – вперился Девлин в замкнутое, сердитое лицо. – Он принес Александру последнее донесение?

– Да.

– А что дальше? Как обычно поступают с подобными сведениями?

– Как правило, такие документы направляются в соответствующий отдел Форин-офис, где копируются и изучаются. Это занимает два-три дня. Затем копии раздаются представителям избранных союзных государств… и некоторых дружественных правительств.

Наконец-то разрозненная картина начала обретать смысл.

– Под дружественными правительствами, – уточнил виконт, – вы подразумеваете, например, российского царя?

– Да, среди прочих.

– Позвольте, угадаю: представителем русских, забиравшим донесения у Росса, был полковник Дмитрий Чернышев?

Джарвис коротко, сдержанно кивнул.

– Их встречи не привлекали лишнего внимания, учитывая длительную дружбу. Чернышеву было назначено явиться за очередными сведениями в субботу вечером. Но передача так и не состоялась.

– И что же случилось с теми копиями, которыми располагал дипломат на момент смерти?

– Исчезли.

Себастьян направился к выходившему в сад окну и уставился сквозь стекло, опираясь рукой о длинный библиотечный стол. Он чувствовал, как в душе бурлит жгучая ярость, распаляемая страхом, виной и таким несусветным смешением чувств, в котором сейчас не было времени разбираться.

– Что удалось узнать о похитителях?

– Почти ничего. Эта дурочка Сабрина явилась домой в совершеннейшей истерике. Нянька, гулявшая с детишками неподалеку, видела происходившее, но толку с нее не больше. Все, чем мы располагаем на данный момент, – туманное описание старой кареты с парой серых в яблоках лошадей, которыми правил пожилой кучер в ливрее. Это да еще противоречивые портреты двоих молодчиков, одетых как джентльмены, однако не являвшихся таковыми.

Себастьян резко развернулся лицом к собеседнику:

 – Если только вы о чем-то умалчиваете – о самой малости! – клянусь Богом, я…

– Не глупите! – огрызнулся тот. – Никто не осознает серьезность ситуации лучше меня. Я задействовал всех имеющихся людей, но они до сих пор ничего не выяснили. Ничего! – барон посмотрел Девлину в глаза долгим, пристальным взглядом. – Мне не до конца понятно, что происходило между вами и моей дочерью в последние два месяца. Но сейчас это не существенно. Сейчас ничего не имеет значения, кроме Геро. Вы считаете себя знатоком в разгадывании тайн? Тогда раскройте эту – найдите ее!

– Пока не поздно.

* * * * *

Мисс Джарвис не потребовалось много времени, чтобы определить, что главным из двух похитивших ее бандитов был тот, который повыше.

Заправила расположился рядом с Геро лицом по ходу кареты. Его тело легонько покачивалось в такт движениям допотопного экипажа, голова была откинута на потертый бархатный валик спинки, а зоркие глаза не отрывались от пленницы надолго. Указательный палец покоился на спусковом крючке пистолета, красноречиво пристроенного на бедро.

Налетчик был хорошо сложен, даже красив: темные волнистые волосы, чеканное лицо. Но изгиб его полных губ поразил Геро своей жестокостью, а бледно-серый взгляд был холодным и безжалостным, когда он кивнул в сторону рыдающей горничной, сидевшей напротив рядом с другим бандитом:

– Уймите ее.

Баронская дочь осторожно наклонилась и коснулась коленей служанки:

– Мари, тише, вы должны успокоиться.

Та посмотрела на хозяйку дикими, невидящими глазами и заголосила еще пронзительней.

– Здорово помогло, – заметил тип в рыжеватом сюртуке, развалившийся в углу сиденья рядом с горничной.

– Не знаю, зачем вам было ее брать, – буркнула Геро.