Глава 13

Они вдвоем шли по улице, и прохожие провожали глазами прелестную пару. Эштон сиял гордостью и счастьем, ведь он смог завоевать свою королеву, пусть хоть и ненадолго. Он послал Хикори за коляской и, усадив свою даму в экипаж, устроился подле нее, взял ее пальчики и нежно погладил худенькую, изящную руку. Ленора не могла оторвать от него глаз. Счастье кружило ей голову, как и всегда, когда возлюбленный был рядом. Глаза его сияли любовью и восхищением, и она смущалась и розовела под этим нежным взглядом. Эштон склонился к ней, голос его звучал мягко, чуть хрипловато, в нем чувствовалось то же отчаянное желание, что горело в его карих глазах.

— Вы — само очарование, мадам, вы — свет моих очей! Как же мне не хватает вас, если бы вы только знали!

Ее смех, похожий на перезвон серебряных колокольчиков, согрел ему душу.

— А вот отец и Малькольм, похоже, считают наоборот…что ты слишком часто видишь меня! — Уголки ее губ дрогнули. — Знаешь, отец до сих пор не может прийти в себя после того, как встретил тебя в таком виде!

Эштон ухмыльнулся.

— Да уж, так он и сказал, когда примчался, чтобы устроить мне разнос. Похоже, он считал тебя слишком нежной, чтобы выдержать подобное бесстыдство. Можно себе представить, что ним было бы, узнай он, что в Белль Шене мы с тобой жили…супружеской жизнью.

Под его испытующим взглядом румянец на ее щеках заалел ярче.

— Я не могу признаться им в этом, Эштон. — пробормотала Ленора, опустив глаза. — В их глазах это выглядело бы чем-то пошлым и грязным, — У нее вырвался тяжелый вздох. — Знаешь, ведь они умудряются вывернуть наизнанку все, что бы ты не сделал, а отец до сих пор считает тебя убийцей Лирин.

Эштон мягко сжал ее пальцы. Он все понимает, подумала она.

— Сомертон — больной человек. Порой я ловлю себя на мысли, что мне даже жаль его…иногда.

Любовь нахлынула на нее с новой силой, сметая на своем пути все преграды, что сама Ленора возводила с таким трудом.

— Ты хороший человек, Эштон Уингейт.

Хмыкнув, Эштон кинул шляпу на переднее сиденье и с сомнением посмотрел ей в глаза.

— Почему? Неужели из-за того, что в моем сердце нет ненависти к старому человеку, который искренне заблуждается, считая, что у него есть веские причины не любить меня? Просто я считаю бессмысленным переживать по этому поводу. Правда, я никогда не слышал, что он много пьет, но зато теперь это очевидно. И в тот раз, когда он порезал руку, он уже был почти что в невменяемом состоянии. Да и что от него осталось — дряхлая, слабеющая плоть, которая вызывает только жалость и ничего больше! Нет, у меня другой враг и всю свою ненависть я приберегу для него!

— Малькольм? — слабым голосом спросила она.

Лицо Эштона потемнело. Ленора заметила, как под тонкой кожей заходили тяжелые желваки, когда он яростно стиснул зубы.

— Да, именно он заслужил мою ненависть!

Заметив, каких усилий ему стоит держать себя в узде, она осторожно погладила ему руку.

— Давай забудем о нем, — взмолилась Ленора. — Расскажи мне о своих планах. Сколько еще здесь пробудет твой пароход?

— Сколько будет нужно…или пока ты не прогонишь меня.

— Я ведь уже просила тебя уехать, — напомнила она.

Он поднес ее руку к губам, целуя бледные пальчики. Его взгляд погрузился в ласковое сияние ее изумрудных глаз, с радостью обнаружив в них целый водоворот кипящих в ее сердце чувств, имя которым было одно — любовь.

— Я уйду только, когда твои глаза прикажут мне. Но не раньше, любовь моя.