— Если хочешь знать, она не помнит ничего, даже этого, — сквозь зубы процедил он. — Мне пришлось сказать ей, как ее зовут.

Зеленоглазый демон ревности подстрекал Марелду достойно ответить на столь нелепое предположение, но к счастью, она не смогла придумать подходящий ответ.

— Ты хочешь сказать, что эта девица не смогла вспомнить даже собственное имя?! В жизни не слышала подобной нелепости!

Тонкие губы Аманды изогнулись в некоем подобии улыбки.

— И не удивительно, Марелда! Доктор Пейдж тоже никогда не сталкивался с чем-то подобным в своей практике.

— Еще бы! Самая обычная выдумка и понятно, почему! Что за ерунда такая — забыть собственное имя?! Просто смешно, ей Богу!

— Это не так уж нелепо, как вам, может быть, кажется, Марелда, — перебил ее доктор Пейдж. — По крайней мере, такие случаи встречались, и медицина имеет даже название для такой болезни. Хоть с амнезией приходится сталкиваться не так уж часто, тем не менее, она существует и с этим надо считаться.

— А почему вы так уверены, что это … как вы сказали … амнезия? — с сомнением спросила Марелда, — Может быть, эта девица просто притворяется!

Старик задумчиво пожал плечами.

— Конечно, случай довольно сложный и трудно быть уверенным до конца. Но с другой стороны — к чему ей притворяться?

— У нее достанет ума до самого конца водить вас за нос, милейший доктор. — Краем глаза Марелда заметила, как потемнело лицо Эштона, и благоразумно решила сбавить тон, пока его раздражение не выплеснулось на нее, — Впрочем, не исключено, что девчонка и в самом деле больна.

— У меня нет оснований считать, что она нас обманывает, — Доктор Пейдж тяжело привстал и кивнул на прощание Эштону и обеим пожилым леди. — Боюсь, мне пора. Увы, бессонная ночь в мои годы дает о себе знать, а уж тем более после такого сытного завтрака. Как бы мне еще в дороге не заснуть, а то, пожалуй так и домой не попадешь, — Он выпрямился во весь рост. — Ближе к вечеру заеду посмотреть, как там Лирин. Постарайтесь, чтобы она как можно больше спала и ела, сколько сможет. Лучшего совета я сейчас дать не могу.

Эштон поднялся вслед за ним.

— Я должен хорошенько обдумать то, что вы мне сказали. Скорее всего, стоит съездить в Натчез, да навести там справки, хотя, если честно, я не надеюсь, что это что-нибудь даст.

— Будем надеяться, что все очень скоро выяснится, — добродушно проворчал доктор.

На лице Марелды появилась кислая гримаса при мысли о том, что Эштону и в голову не пришло сообщить ей о своих планах. Она не преминула ехидно осведомиться.

— Неужели ты сможешь так надолго оставить свой драгоценный цветочек?!

Эштон оглянулся на нее через плечо и с легкой усмешкой.

— Моя дорогая Марелда, я ничуть не сомневаюсь, что и в мое отсутствие вам в Белль Шене уделят достаточно внимания, но если вы настаиваете …

Едкая ирония, которую он позаботился вложить в свои слова, больно уколола ее, и Марелда с высокомерным презрением отрезала:

— Ах, Эштон, милый, ну конечно же я имела в виду вашу бесценную больную!

— Прошу извинить, Марелда, мне пора, — Он вежливо поклонился и вышел из комнаты вслед за доктором Пейджем.

Оставшись в обществе дам, Марелда жадно накинулась на еду. Проглотив очередной кусок, она откинулась на спинку кресла и с легкой гримаской неудовольствия сказала:

— Не уверена, что Эштон захочет прислушаться к доводам рассудка.

— К доводам рассудка? — Тетушка Дженнифер была явно шокирована.