Звезды вращались вокруг полюса. Постепенно, небольшими фрагментами, у Кристиана и Лоринды вырисовывалась картина этой цивилизации. Она пережила и поглотила все остальные общества, — впрочем, это было нетрудно в условиях, когда население Земли стало совсем редким и большинство людей влачило существование на грани голода. В основе ее технологических достижений лежали биология и агрономия. В сохранившихся озерах и морях выращивались водные культуры. Подход к генетике был безжалостно практичен. Процветала промышленная химия. В сочетании с физикой на уровне конца девятнадцатого века она обеспечивала заметные успехи в области инженерии и мелиорации.

А общество… Как описать словами целую культуру? Никак. У Кристиана создалось впечатление, что номинально речь идет об империи, а на деле — о широкой олигархии семейств, происходивших от солдат армии захватчиков. Существовала и восходящая мобильность — в правящий класс принимались подающие надежды простолюдины, и дети, и взрослые. Сыновья, не вносившие свой вклад в благосостояние клана или порочившие его честь, изгонялись, если только кто-нибудь не бросал им вызов и не убивал в поединке. На улице оказывались и не оправдавшие надежд родных дочери, которых не удавалось выдать замуж в низшие слои. В остальном представители обоих полов пользовались приблизительно равными правами, но это значило, что женщины, если хотели состязаться с мужчинами, вынуждены были принимать мужские условия. Благородные господа обеспечивали простолюдинам защиту, справедливый третейский суд, образование, управление и пышные зрелища. Те в ответ платили налоги, трудились на барщине и вообще всячески подчинялись. Однако в большинстве отношений каждый простолюдин был предоставлен самому себе. Жили они тоже не по-собачьи: имели собственные установления, обряды и надежды. Но многие все же разорялись, а остальные тянули лямку глобальной экономики.

Не сказать, что эта цивилизация как-то особо жестока, подумал Кристиан, но все же она и не проявляет большого сострадания к несчастным.

А какая проявляет? Кое-где кормят бедных, но в основном нажираются политиканы и бюрократы…

Информацию он вылавливал из общего потока беседы, то и дело уклонявшейся куда-нибудь в сторону. Хальтану хотелось знать побольше о том, откуда явились незнакомцы-он получал краткие, уклончивые ответы, — и о том, как вообще устроена Вселенная: его интересовали физика, астрономия и так далее.

— Мы мечтаем о ракетах, способных достигнуть других планет. Пробовали запускать их на Луну, — сказал он, после чего подробно описал все производившиеся запуски, — но ни разу попытка не увенчалась успехом.

Кто бы сомневался, подумал Кристиан. В этом мире и Луна, и планеты, и даже само Солнце были всего лишь яркими лампами. Приливы и отливы происходили по велению программы. Земля — карикатура. На лучшее Гея не способна.

— Так что же, мы достигли пределов науки? — закричал в какой-то момент Хальтан. — Десятки лет мы ищем и ищем, но не добились ничего, лишь отточили измерительные инструменты. — Да, ничего, что могло бы привести к теории относительности, понятию о квантах, волновой механике, к революционным озарениям и их последствиям. Гея не могла им это дать. — В прежние времена ангелы указывали нам, куда смотреть. Неужели вы не укажете? Природа содержит больше, чем нам известно. Ваше присутствие — свидетельство тому!

— Может быть, позже, — пробормотал Кристиан и тут же обругал себя за эту ложь.

— Умей мы достигать планет… Запертый в клетке, дух воина обращается внутрь самого себя. Мятеж и бойня в Западном краю…

Лоринда спросила, какие песни поют его соплеменники.

Облака сомкнулись. Обряд во дворе завершился. Раб Хальтана стоял неподвижно, а сам он продолжал и продолжал говорить.