— Ну, Люций, как продвигается твой капитальный труд? До чего я завидую, что у тебя есть время писать.

— А, да, книга. Я решил подсократить ее, ограничиться, так сказать, личным.

— Жаль это слышать. У нас хватает книг о личном. Я ожидал глубокого анализа марксистской идеи.

— Знаешь, Джон, страшно сказать, но я, пожалуй, отхожу наконец от марксизма. Изгоняю из себя этот вирус. Теперь я пишу стихи.

— Не может быть, чтобы ты говорил это серьезно. Нет ничего важней нашего отношения к Марксу. У тебя есть знания и время, не то что у нас, подневольных трудяг, которые должны зарабатывать на жизнь…

— С возрастом я понял, что все это не так интересно. Лучше размышлять о себе.

— Ты говоришь так, будто готов отправиться в дом для престарелых.

— Капитализм, Советы — это просто-напросто две формы правления, одинаково неэффективные и грубые, только наша предпочтительней, потому что не тирания. Социализм — это устаревшая иллюзия. Спроси любого в Восточной Европе.

— Люций, ради бога! Как ты голосовал на последних выборах?

— Я не голосовал.

— Ты не голосовал?! Как же ты можешь в чем-то разобраться или надеяться что-то исправить…

— Не могу и не собираюсь.

—.. если не опираться на Маркса? Я не говорю о Марксе Сталина?

— Знаю. Ты говоришь о настоящем Марксе, твоем Марксе. У каждого идеалиста он свой. Это как религия.

— Ты был историком. Но, чувствую, жизнь в деревне…

— Откровенно говоря, я окончательно порвал со всем этим. Думаю, марксизм — ужасная ошибка.

— Ладно, забудем о Марксе, раз ты не желаешь слышать это имя. А что насчет английской традиции, насчет?..

— О, английская традиция — это прекрасно, но это образ жизни, а не псевдонаука.

— Люций. Ты стал консерватором!

— Может, просто наконец-то осознал свою ограниченность. Поговорим о религии? Как Катон?

— Не надо!

— А Колетта… до чего мила стала, как выросла.

— Тоже не голосовала, Господи Иисусе!

— Герда шлет вам наилучшие пожелания, между прочим.

— О, ценю!

— И Генри.

— Как он, этот молодой выскочка?

— Он… изменился к лучшему… очень изменился, я бы сказал…

— Ему бы это не помешало.

— Он очень ответственно относится к своему новому положению.

— Какому положению? А, ты имеешь в виду положению богача.

— Провел ревизию своих владений, намерен ремонтировать дома в Диммерстоуне…

— Когда едет обратно в Америку?

— Обратно он не едет, а хочет…

— Люций, ты не можешь думать о марксизме того, что сказал. Любая рациональная идея, направленная на социальную справедливость…

— Кстати, это правда, что ты собираешься застраивать «Луговой дуб»?

— У меня нет на это денег, если б были, немедля построил бы двадцать домов. Склад в деревне…

— Так ты не собираешься строиться?

— Склад в деревне нужен мне позарез… Беллами говорил…

— Вернемся к Колетте…

— Обеспечение жильем — главная социальная проблема сегодня…

— У нее есть парень?

— Сколько комнат в Холле? Двадцать, тридцать?

— Просто интересно, есть ли у Колетты дружок.

— У Колетты? Откуда мне знать? Я всего-навсего ее отец.

— Не обручена, ничего такого?

— В нынешние времена не обручаются, а сразу беременеют.