|
Разбит граф Дуглас; видел сам сэр Уолтер, Как десять тысяч храбрецов шотландских И двадцать знатных рыцарей лежали На поле брани, истекая кровью. Отважным Перси были взяты в плен Мордек, граф Файфский, Дугласа наследник, И графы Атол, Меррей, Ангус, Ментит. Не правда ли, почетная добыча? Трофеи славные? Ведь так, кузен? Уэстморленд Бесспорно, И принц такой победой бы гордился. Король Генрих Ты огорчил меня и вводишь в грех. Завидно мне, что лорд Нортемберленд - Отец такого доблестного сына, Чье имя вечно на устах у Славы; Он в нашей роще самый стройный ствол, Фортуны он возлюбленный и гордость. А я меж тем, хвале его внимая, Взираю, как распутство и позор Пятнают Гарри моего чело. О, если б сказка обернулась былью, И по ночам порхающая фея Младенцев наших в люльках обменяла, И мой бы звался Перси, а его - Плантагенет! Да, мне б такого сына!.. Но бог с ним! - Что вы скажете, кузен, О дерзком поведенье Гарри Перси? Всех пленников, захваченных в сраженье, Он за собой оставил и готов Мне передать лишь одного Мордека. Уэстморленд Тут наущенье дяди - это Вустер, Заклятый недруг ваш; вот почему Так хорохорится пред вами Перси И дерзко поднял юный гребень свой. Король Генрих Но я уже призвал его к ответу. Все это принуждает нас отсрочить До времени поход в Святую землю. Мы в будущую среду созовем Совет в Виндзоре; известите лордов И возвращайтесь поскорей, кузен. Пусть наш остынет гнев, - тогда рассудим И действовать начнем как надлежит. Уэстморленд Исполню, государь. Уходят. СЦЕНА 2 Лондон. Дом принца Уэльского в Лондоне. Входят принц Генрих Уэльский и Фальстаф. Фальстаф Скажи-ка, Хел, который теперь час, дружище? Принц Генрих У тебя, я вижу, до того ожирели мозги от старого хереса, от обжорства за ужином и от спанья на лавках после обеда, что тебе невдомек спросить о том, что тебя кровно касается. На кой черт тебе знать, который час? Вот если бы часы вдруг стали кружками хереса, минуты - каплунами, маятник - языком сводни, циферблат - вывеской непотребного дома, а само благодатное солнце - пригожей горячей девкой в платье из огненной тафты, - тогда, я понимаю, тебе был бы смысл спрашивать, который час. Фальстаф Ну да, ты попал в точку, Хел! Ведь нам, охотникам за кошельками, потребна Луна да Большая Медведица, а совсем не Феб, этот "прекрасный странствующий рыцарь". И вот о чем я тебя попрошу, милый друг: когда ты станешь королем, - храни господь твою милость... виноват, я хотел сказать: твое величество, потому что милости божьей тебе вовек не видать. Принц Генрих Почему это не видать? Фальстаф Ей-богу, не видать, даже той, которая испрашивается перед трапезой. Принц Генрих Ну, а дальше что? Валяй! Напрямик! Напрямик! Фальстаф Так вот, милый друг, когда ты станешь королем, смотри не позволяй, чтобы нас, ночную гвардию, обзывали дневными грабителями. Пусть нас зовут лесничими Дианы, рыцарями мрака, любимцами Луны и пускай говорят, что у нас высокая покровительница, потому что нами управляет, как и морем, благородная и целомудренная владычица Луна, которая и потворствует нашим грабежам. Принц Генрих Здорово сказано и чертовски верно! Все мы - подданные Луны, потому и наше счастье то прибывает, то убывает, совсем как море, - ведь и оно управляется Луной. Вот тебе пример: золото, подхваченное одним махом в понедельник вечером, растрачено с размахом во вторник утром; захвачено с возгласом: "Отдавай!" - а истрачено с криком: "Подавай!" Иной раз, когда отлив, скатишься к подножию лестницы, а другой раз, когда прилив, взлетишь на вершину. |
