Изменить размер шрифта - +
Славно, когда тебя замечают и хвалят. Особенно когда это делает вожак стаи. Это могло означать, что ночью ему будет предоставлено право насытиться первым. Ему достанутся самые лакомые кусочки.

 ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

 В окно больничной палаты заглядывало солнце. Под окном лениво плескались темно-серые воды залива Лонг-Айленд, похожие на нью-йоркский асфальт в безветренный, душный день. Влажность снаружи была настолько высокой, что людям казалось, что им на голову набросили полотенца, только что вынутые из кипятка.  В палате, впрочем, стояла кондиционированная про" хлада. Проснувшись, Римо обратил внимание как на это, так и на то, что впервые за долгие годы не ощущает распространяемого обычным кондиционером угольного запаха.  Он замигал и огляделся.  Рядом с койкой сидел Смит. Увидев, что Римо проснулся, он облегченно вздохнул. Обычно его лицо походило на выжатый лимон, теперь же на нем появилось выражение, допускающее сравнение с нетронутым лимоном. Говоря о Смите, нетронутый лимон приходилось считать олицетворением счастья, а изрезанный и выжатый - нормой.  - Вы не представляете себе, какая это прелесть - вот так проснуться и застать вас рядом,- сказал ему Римо, не узнавая собственный сонный голос. Чрезвычайно крепкий сон не был ему свойствен.- Некоторые, просыпаясь, видят рядом любимую женщину. Другие - хирурга, четыре дня подряд боровшегося за жизнь пациента на операционном столе и одержавшего победу А я вижу вас, нависшего надо мной, как удав, намеревающийся полакомиться мышкой. От этого зрелища сердце переполняется весельем.  - Я посмотрел на ваши раны,- сказал Смит. Ваше счастье, что вы хоть кого-то видите  - А, раны... О них позаботился Чиун.- Римо обвел взглядом палату.Кстати, где он?  - Пошел в гимнастический зал. Сказал, что хочет увидеть место, где у него все пошло кувырком. Кажется, именно в этом гимнастическом зале вы с ним впервые встретились,- сухо молвил Смит.  - Точно. Ладно, не будем об этом. Слушайте, у вас не найдется закурить?  - Простите, я не курю. Бросил, как только появилось предупреждение Главного хирурга США. Тогда я решил, что с меня хватит и такой угрозы для моего здоровья, как вы.  - Как приятно вернуться домой!- сказал Римо.- Может, сгоняете в вестибюль за сигареткой?  - С каких пор вы закурили?  - Я то курю, то бросаю,- соврал Римо.  Ему и впрямь хотелось закурить, и он никак не мог взять в толк, в чем тут дело. Он не курил уже много лет. Годы тренировок привели его к пониманию того, что самое главное - это дыхание. Все приемы, все волшебство, вся техника Синанджу зижделись на дыхании. Без дыхания не получится никогда и ничего. При правильном дыхании становилось доступно буквально все. Первый урок заключался в том, чтобы не вдыхать дым.  И тем не менее он сходил с ума по сигарете.  Смит кивнул и вышел. В его отсутствие Римо как следует осмотрел палату и с легким содроганием пришел к выводу, что это была та самая палата, где он когда-то очнулся после инсценированной казни на электрическом стуле.  Ностальгия по былым временам? От Смитти этого ожидать не приходилось. Римо поместили в эту палату по той простой причине, что она оказалась свободной. Если бы единственным свободным помещением оказалась бойлерная, Римо провел бы ночь у топки.  Это была обыкновенная больничная палата: белые стены, одна койка, один стул, одна тумбочка, одно окно. Впрочем, окно было непроницаемым для взгляда снаружи.  Смит вернулся с двумя сигаретами.  - Вы - должник медсестры из вестибюля. Я обещал ей, что вы вернете долг. Она сказала, что это необязательно, но я сказал, что завтра вы вернете ей две сигареты. Между прочим, она считает, что ваша фамилия Уилсон и что Чиун - ваш слуга.  - Только ему этого не говорите,- предупредил Римо и выхватил у Смита обе сигареты. Одна упала на пол.  Римо сунул сигарету с фильтром в рот. Смит вынул из коробка с двумя спичками одну спичку и зажег ее. Иногда Римо начинал сомневаться, человек ли он вообще.

Быстрый переход