И в рамках борьбы с возможной изменой она решила использовать заветное зелье. Для этих целей в магазине готового платья был приобретен праздничный хитон, пропитан в приворотном зелье, разведенном с ключевой водой в пропорции две части крови на три - воды, и лично Деянирой перешит по богатырскому размеру. После чего тщательно, как и было предписано, скрывавшийся от прямых солнечных лучей хитон был запечатан в черный, светонепроницаемый полиэтилен и отправлен Гераклу как подарок на именины.

    С чувством человека, выполнившего важную работу, и предвкушением успеха Деянира проводила гонца по имени Лихас с посылкой до ворот и вернулась в комнату ликвидировать следы операции. Суть уборки была проста до примитивности: тазик из-под чудодейственного состава был выставлен за дверь на попечение горничной, а обрезки ткани, нитки и иголки вылетели в окно в расчете на внимание дворника. Когда через несколько минут Деянира повторно подошла к окну, ее поджидал неприятный сюрприз.

    Попав на раскаленные полуденным солнцем камни, пропитанная кровью кентавра ткань вела себя не совсем так, как полагалось бы качественному льняному полотну. Обрезки хитона пузырились и шипели так, будто попали в банку с серной кислотой, а в брусчатке двора постепенно прорисовывалась изрядная дыра. Деянира поняла, что Несс ее подставил.

    В спешном порядке она снарядила погоню за Лихасом, но к тому моменту, когда преследователи прибыли в порт, корабль с почтой уже успел отчалить от пристани и скрыться за горизонтом. Была еще надежда, что посланные Деянирой скороходы поспеют в Эхалию до того, как Геракл наденет злополучный хитон, но надежда не слишком реалистичная.

    Лихас собирался вернуться в расположение ставки как раз накануне торжеств в честь годовщины установления над Эхалией протектората Геракла. И наверняка герой, чтобы выглядеть в глазах электората подобающе положению, выйдет на праздничные мероприятия в обновке. Все случилось именно так, как опасалась Деянира.

    Торжества были организованы масштабные: военный парад, демонстрация трудящихся и такой малопрактикуемый в наше время вид развлечений, как принесение жертв богам. Если верить прессе, в этот день Гераклом было принесено в жертву Зевсу сто быков. Газеты склонны к преувеличениям, но по отношению к Гераклу эта цифра, как показали дальнейшие события, могла быть правдоподобна. Во всяком случае, Зевс повел себя адекватно такой нешуточной взятке.

    Но на фоне ужаса, случившегося сразу после жертвоприношения, даже такая занятная статистика, как подсчет чужих расходов, теряет свою привлекательность. А случилось действительно страшное. Жаркое солнце и горячее тело героя произвели с отравленной тканью хитона такое же действие, как и раскаленные камни с обрезками. Геракл вдруг почувствовал, что одежда начала нестерпимо жечь тело. Он попытался сорвать с себя хитон, но тот как будто прилип к коже. Ткань если и отрывалась, то лишь с кусками мяса, что было еще больней. Герой как будто был облит кислотой, которую нельзя было ни нейтрализовать, ни смыть.

    В ярости он бросился на Лихаса и даже смог задать почтальону вопрос, зачем тот привез в своей толстой сумке на ремне этот подарок. Ничего толкового, кроме невнятного блеянья, что этот пакет ему дала Деянира, гонец ответить не смог. Обезумев от невыносимой боли, Геракл схватил беднягу за ногу и швырнул со скалы в море. Но облегчения это ему не принесло. Кислота продолжала жечь нестерпимо. Герой попал в положение кентавра Хирона. Правда, в отличие от того у Геракла все же был выход.

    Он велел собрать огромную поленницу и, пока ее сооружали, рассказал Гиллу про другое пророчество, полученное им в самом начале пути. Тогда голубь принес ему предсказанье, что он не проиграет в жизни ни одного сражения и если погибнет, то лишь от руки уже мертвого врага.